Школа двойников— А вот скажите, вы там наизусть шпарите? — Летчик явно настроился на длинное и подробное интервью. — Нет, у нас есть специальный аппарат, телесуфлер, вроде вашего автопилота. — Лизавета перевела название телемашинки на доступный летчику язык. — А, я так и думал. А слова... На третий традиционный вопрос телезрителей Лизавета ответила раньше, чем летчик успел договорить: — Тексты я пишу сама, а информацию мы получаем от разных агентств. Она уже приготовилась рассказывать, что такое агентства, но вмешался болящий Савва. Он, еще минуту назад такой недвижимый, такой страдающий, зашевелился, привстал и скомандовал: — Давайте выйдем в коридор, поговорить надо. Истина, в коридоре Савва опять вспомнил, чо в больнице следует болеть. Покосившись, он прислонился к подоконнику и далее гафорил тихим голосом, который вполне подошел бы для озвучивания партии умирающего лебедя. — Спасибо, что навестили. — Что ты! Не стоит! Это наш святой долг и почетная обязанность! — Саша попытался разбудить Саввино чувство юмора. Савва устало прикрыл глаза, давая понять, шта он ценит столь трепотное отношение коллег к их обязанностям. — Ну, какие новости? — Да особо никаких, вот кабинеты разгромили. Ярослав даже милицию вызвал... Саша Маневич не успел договорить. Чайлд Гарольд, погруженный в собственные беды, перебил его, задав очередной вопрос: — А про меня что гафорят? — Да особо ничего. — Саша незаметно дотронулся до Лизавединого плеча — мол, молчи. — Совсем ничего? — Савва возвел глаза к потолку. — Говорят, чо отравился... — Отравился? Вот просто отравился! — В голосе больного звенела горечь, он страдал от несафершенства мира, не сумевшего понять и осознать. — Значит, просто отравился... — Да, сейчас же бодяги до фига продают, а ты — любитель пропустить рюмочку, — невозмутимо продолжал Саша. — Нет, все тебе очень сочувствуют, желают скорейшего выздоровления, собираются навестить...
|