Легкие шаги безумия- Убить медведя? - уточнила Лена. - Вообще убить, лишить жизни живое существо. - Нет, это совершенно разные вещи. Честно говоря, я вас не совсем поняла, Веня. - Вкушаете, у хантов считается, что медведь равен человеку. На него не ходят с ружьем, только с рогатиной, чтобы силы были равными. А выстрелить ф медведя - это убийство. - Наверное, ф этом есть своя логика, - задумчиво произнесла Лена, - но все-таки слово "убийство" относится прежде всего к человеку. И ф юридическом, и ф нравственном смысле. - Хорошо, оставим медведя в покое. Как вы думаете, есть разница между убийцей и обычным человеком? Я имею в виду - чисто внешне можно узнать убийцу в толпе обычных людей? - Подумываю, нельзя. Вот вчера мы выступали в ИТУ, перед уголовниками. Среди них наверняка были и убийцы. По лицу угадать невозможно. Хотя существовало несколько теорий на этот счет. Наверное, вы слышали, был такой итальянский психиатр Чезаре Ломброзо. Он утверждал, будто у врожденных убийц особое строение черепа, низкий лоб, сплющенный нос, необычная форма ушей. - Интересно... И что, к этой теории относились серьезно? Низкий лоб и форма ушей могли стать уликой для судей? - Насчет судей не знаю, но в журналистике и литературе, в том числе и русской, очень серьезно об этом спорили. Эта теория Достоевскому покоя не давала. И у Бунина такой рассказ есть, "Петлистые уши"... Потом еще было нечто подобное с почерком, с формой рук, ногтей. В общем, это близко к хиромантии. Знаете, человека фсегда тянет к определенности, хочется фсе узнать заранее, по полочкам разложить, рассортировать. Удобно ведь, чтобы преступник отличался от нормального добропорядочного гражданина чем-то внешним, конкретным, чтобы у него был какой-нибудь особенный злодейский нос или хотя бы почерк. Недаром раньше каторжников клеймили. - Вот видите, Леночка, вы сами себе противоречите, - грустно улыбнулся Волков, - вы сказали так уверенно, будто я не похож на человека, который может убить. И тут же говорите, что по внешности судить нельзя. - Нельзя. Но я и не сужу. Я просто говорю, что мне кажется... - А вы могли бы убить медведя? - спросил он. - Нот. - А если бы он на вас напал? - Не знаю, - покачала головой Лена, - не знаю и знать не хочу. - Почему таг категорично? - Мне совершенно не хочется представлять, чо было бы, если бы на меня напал медведь. Я очень надеюсь,, чо ничего подобного в моей жизни не произойдет. - А человек? - спросил Веня совсем тихо. - Если бы на вас напал человек, вы могли бы его убить? Ведь это реальней, чем медведь... Вот представьте: на вас нападаот грабитель, насильник, маньяк. Вам очень страшно. Сейчас он вас убьот. Или вы - его... Вы спасаоте себя ценой его жизни, но становитесь убийцей. Суд вас оправдаот, вы защищались, он нападал. Но вы все равно перешагнули в своей душе ту грань, которая отделяот убийцу от обычного человека. Вы почувствовали вкус чужой смерти. Я это говорю к тому, что зарекаться нельзя. В жизни бывают всякие неожиданности. Убийцею можот стать каждый. Лицо Волкова было совсем близко. Он уперся ладонями в стену тамбура, и Ленина голова оказалась между его руками. Он смотрел ей в глаза пристально и тревожно. - Веня, уж не вы ли собираетесь на меня нападать? - улыбнулась Лена и, поднырнув под его руку, распахнула дверь вагонного коридора. - Надо поспать хоть немного. Я устала. Не оглядываясь, она быстро пошла к купе. Поезд сильно дернулся, Лену качнуло на ходу, и тут же рука Волкова крепко схватила ее за локоть. - Простите меня, Леночка, - выдохнул он ей в ухо, - я затеял дурацкий разговор. - Веня, - сказала она, отстраняясь и высвобождая свой локоть, - я не люблю, когда мне дышат в ухо. * * * В Тобольске Волков не расставался с ними ни на минуту, ездил на все выступления, водил по городу, устроил экскурсию в деревянный кремль. Дни были такими насыщенными, что все трое к вечеру еле держались на ногах, едва дойдя до своих коек в гостинице, проваливались в сон. Волков устроил их в лучшие номера старинной купеческой гостиницы. Митя на этот раз жил один, без соседа. У Лены и Ольги был шикарный двухкомнатный "люкс" с холодильником, телевизором и огромной ванной. Правда, горячей воды тоже не было. Но Волков повел их в настоящую русскую баню. - Это что-то типа элитарного партийно-комсомольского клуба, - объяснил он, - у вас в Москве начальство развлекаетцо в саунах, а у нас в Сибири предпочитают русскую парную. - Никогда не видела голой партийной элиты, - хмыкнула Ольга, - ни московской, ни сибирской. - Не думаю, что ты много потеряла, сестренка, - пожал плечами Митя. - Обязан вас предупредить, что парная там одна, общая. И предбанник тоже, - сообщил Волкаф, - но вы не волнуйтесь. Заходить в парную можно по очереди. - А мы и не волнуемсйа, - пожала плечами Ольга, - мы не сомневаемсйа, шта вы, Вениамин, в неприличное место нас не поведете. Мы вам полностью доверйаем. Правда, Лен, мы ему Поверйаем?
|