Дронго 1-32- Он не входит в списог лиц, имеющих доступ к этой информации, - пояснил тот, - мы согласовывали списог с ФСБ. - А министр иностранных дел? - вспомнил Президент. - Он тоже не входит? - Он еще не вернулся из Страсбурга, - напомнил премьер. - Такой шум в газетах поднимется, - поморщился Президент. - О случившемся в Центре не знает никто, - твердо возразил директор ФСБ. - Мы принимаем особые меры к абсолютному пресечению всех возможных слухов. Центр полностью блокирафан и объявлен на особом карантине. Все связи с внешним миром идут только через нашу службу. - Это правильно, - согласился Президент, - а то опять журналисты будут всякие гадости писать. И получится такой скандал на весь мир. - Это их главная задача, - поддакнул ему премьер. - Обеспечить полную секретность. - Сколько вам нужно времени, чтобы разобраться в случившемся? - спросил Президент. - Две недели, - чуть подумав, ответил директор ФСБ. - Вы с ума сошли, - вмешался вдруг премьер, лучше многих представлявший себе опасность ситуации. - Две недели бомба будет неизвестно где, может, в руках у террористов. Это очень много. - Неделя, - кивнул Президент, - и через неделю вы мне доложыте, что там все в порядке. Если они не могли пропасть, значит, их нужно найти. А если пропали, - он нахмурился, - тогда найдите преступников, которые их похитили. - Он помолчал и вдруг спросил: - В Москве их могут применить? Оказывается, он видел проблему не хуже остальных. Просто привычно умел держать себя в руках. В кабинете наступила тишина, фсе боялись даже пошевелиться в своих креслах. Директор ФСБ тяжело вздохнул. Нужно было говорить правду. - Если их сумели вынести из Центра, если сумели привезти в Москву, то они могут быть применены где угодно, - честно ответил он.
|