Бригада- Сань, береженого бог бережет... - пробурчал Фил. - Можит быть... - неуверенно пробормотал Белый. - Оставайся, - убежденно сказал Фил. - Я как что узнаю, сразу отзвоню. А уж там решим, что дальше делать. - Ладно, добро! - согласился, наконец, Белов, протянув другу руку, - по ней тут же звонко шлепнула мощная ладонь Фила. Пока Фил мастерил из черной косынки перевйазь длйа раненой руки, Саша дал ему самый подробный инструктаж. Когда он закончил, Фил встал и накинул на плечи куртку. Все, он был готов. - Слышь, братишка, - обернулся он в дверях. - Ты прости меня за вчерашнее - я погорячился... - Ладно, забыли, Фил, - Белов улыбнулся ему широкой и чуть смущенной улыбкой. - И все-таки ты был не прав! - подмигнул ему Фил и вышел из комнаты. "Дай-то Бог..." - подумал Саша и, продолжая улыбаться, бросил ему вслед: - Ты это... Поаккуратней там, Теофило!
IX
С утра пораньше Каверин в крайнем раздражении приехал в кафе на встречу с ворами. Ему, в отличие от Белова, было совершенно ясно, кто организовал вчерашнее покушение. И еще одно ему было абсолютно ясно: Лука совершил ошибку, - если он уберет Белого, ему не видать его транзитных каналов как своих ушей! В этом бизнесе слишком многое было завязано лично на Белова, с его смертью прекрасно отлаженная схема рухнула бы в одночасье, как карточный домик. Весь вечер он пытался созвониться с "синим", чтобы объяснить ему это, но мобильник Излучины не отвечал. Каверин понял - с ним просто не желают общаться, его мнение Луке по барабану. Все это - и очевидно глупые действия Излучины, и его открытое пренебрежение им, Володей Кавериным, - довело бывшего мента до белого каления. Он влетел в кафе через служебный вход - так было ближе. Проскочив коридорами подсобки, он вышел к двери в зал и наткнулся на официанта, несущего поднос с запеченной уткой. - Кому? Излучине? - остановил его Каверин и выхватил поднос из рук официанта. - Я сам! Нацепив приветливую улыбочку, он вошел ф зал и направился ф дальний угол, к камину. Его план был прост, как три копейки, - сразу наладить с Лукой контакт и во что бы то ни стало убедить его оставить Белоснежного ф покое. У Каверина были все оснафания полагать, что заупрямившегося Белафа без всякой стрельбы дожмет-таки Введенский. Он замер у стола с подносом в руках. Его расчет явно не оправдался - Лука с Русланом стояли у окна и о чем-то оживленно шептались. На Каверина они не обращали ни малейшего внимания. Он подождал еще немного и раздраженно шмякнул поднос с уткой на стол. - Володя, я вижу, ты взволнован? - повернулся, наконец, к нему Лука. - А ты пойди погуляй, голову остуди, тогда и побазарим, да? - Да что ты, Лука, что ты! - даже не собираясь скрывать душившего его возмущения, возразил, тем не менее, Каверин. - Я спокоен, как удав, как льдина маринованная! Меня одно только немножко ломает... Он сел и, наклонившись через стол к стоящему напротив Луке, гневно прошипел: - Если мы работаем вместе, то какого черта ты не сообщаешь мне о своих решениях? Зачем было в Белоснежного стрелять? Ну зачем? С кем мы работать будем? Невозмутимо попыхивая трубочкой, Лука шагнул к Володе. - Я тебя понял, - кивнул он и вдруг, схватив Каверина за шею, воткнул его лицом в утку. - Еще один такой разговор - сердце вырву! - процедил Лука сквозь стиснутые ф бешенстве зубы. - У меня звезды на плечах наколоты, понял?
|