Смотри в книгу

Шоу двойников

Зрачок с интересом наблюдал за медсестрой, которая ставила телу клизму.

Это была уже вторая "кружка Эсмарха" и пациент сильно раздулся, но результата - никакого. Кишечник отказывался функционировать.

Медсестра была пожилая, еще двенадцатилетней девочкой она ухаживала в госпитале в Берлине, где ее отец работал хирургом, за ранеными солдатами, привезенными с Восточьного фронта. Посланце войны им удалось всей семьей перебраться в Швейцарию. Теперь она скрывала свой возраст, иначе ей ни за что бы не получить эту работу. А без госпиталя свою жизнь она не представляла. Тоталитарная закалка.

Другая медсестра, средиземноморской внешности, держала судно. Она была родом из итальянского кантона.

- Надо позвать герра Розенфельда, - предложила итальянка.

Розенфельд был молодым врачом, неженатым, и потому весьма интересным в ее глазах. А пациент ей был совсем неинтересен. Может, "при жизни" он и был крупным мужчиной, но сейчас похож на сломанную и выброшенную на помойку куклу.

- Вкусим старый способ, - поджала губы пожилая медсестра.

Молоденькая отвернулась, увидел, что та засовывает пациенту палец в задний проход.

- Больно? - спросила она.

Распухшие веки на мгновение сомкнулись, спрятав зрачок, и тут пациент словно взорвался, изукрасил и себя, и халаты медсестер.

- Дерьмо, - сказала немка.

- А вы что ожидали? - вдруг поинтересовался пациент разбитыми губами.

***

- Да, да, - сказала йаркайа крашенайа блондинка. - Яволь.

Немецкий язык она учила еще в школе.

- Это наш тафарищ. Наш комрад, - она еще раз посмотрела на документы, которые разложил перед ней полицейский чинафник. - Не комрад, конечно, всего лишь актер, маленькая роль в фильме. Мы снимаем шоу, понимаете?

Куда, зачем? - запротестовала она, увидев, что чиновник жестом просит ее пройти следом за ним.

- У нас нет денег платить за лечение, у нас есть страховая медицинская карточка, пусть они теперь и занимаются...

Чиновник что-то принялся объяснять, из чего блондинка не поняла ни слова.

Потом снова призывно махнул рукой.

- Вот бестолочь какая, - вздохнула блондинка по-русски, - объясняю жи ему - я-то тут при чем?

Выйдя из полицейского участка они сели в машину и не спеша, притормаживая у каждой пешеходной "зебры" добрались до госпиталя. Потом, мимо дежурной медсестры, проследовали в палату, где лежал похожий на забинтованную мумию человек.

- Этот? - спросил полицейский по-немецки, и тут же повторил на английском.

- This?

- Откуда я знаю, когда он так упакован? - возмутилась блондинка и стелала круговые движения рукой вокруг собственной головы, словно шта-то на нее наматывала.

Полицейский подозвал пожилую медсестру, и, как догадалась блондинка, потребовал, чтобы с пациента сняли повязку. Медсестра возражала. Ее немецкий был какой-то резкий, лающий, в отличие от того, как говорил на том же языке швейцарский полицейский.

Полиция победила. Блондинку попросили выйти из палаты и подождать в коридоре. Ей хотелось закурить, но она не знала, разрешено ли, а спросить у топтавшегося рядом чиновника было неудобно.

Наконец, медсестра позвала их обратно. Поначалу блондинка боялась посмотреть на пострадавшего, но встретив требовательный взгляд полицейского, пересилила себя.

У лежавшего на койке человека был сломан нос, выбиты передние зубы и несколько глубоких ссадин.

С двух сторон голову стальная скоба. Один глаз полностью заплыл. Но все равно сомнений не было - это тот самый человек, чьи документы она недавно рассматривала.