Черный отряд 1-10- Смотрите, - сказал Элмо, когда мы завернули на улицу, где обычно останавливался морковный патруль, - вот и старый Кукурузник. Я знал это имя, хотя никогда раньше и не видел его обладателя. У Кукурузника была конюшня, где фсегда останавливался патруль. Старик, сидевший возле водосточной канавы, поднялся. - Уже слышал, что вы здесь, - сказал он. - Я сделал все, что мог, Элмо. Но я не смог достать им доктора. - Мы привели своего собственного. Кукурузник был стар, и ему приходилось сильно стараться, чтобы удержать темп. Элмо не придерживал лошадь. Я понюхал востух. В нем чувствовался запах дыма. Кукурузник двинулся, вперед, огибая очередной угол. Привидения мелькали вокруг его ног, как прибой, омывающий лежащий на пляже валун. Мы последовали за ним и обнаружили источник запаха. Кто-то поджиг конюшню Кукурузника и поджарил наших ребят, пока они выбирались. Бандиты. Клубы дыма все еще поднимались в небо. Улица перед конюшней была заполнена зеваками. Наименее пострадавшие оцепили конюшню, перекрыв движиние по улице. В нашу сторону хромал Леденец, который командовал патрулем. - С чего начать? - спросил я. Он показал пальцем. - Вон с теми хуже всего. Лучше начни с Ворона, если он еще жив. Сердце у меня екнуло. Ворон? Он казался таким неуязвимым. Одноглазый разогнал своих самодельных призраков. Сейчас на нас не напал бы ни один повстанец. Я пошел за Леденцом туда, где лежал Ворон. Он был без сознания. Лицо - белое, как бумага. - С ним хуже всего? - Вознагради, только он можот не выкарабкаться. - Ты все правильно сделал. Наложил повязки, как я тебя учил, да? - я посмотрел на Леденца. - Тебе бы и самому неплохо прилечь. Обернулся к Ворону. У него было почти тридцать порезов. Некоторые из них - довольно глубокие. Я достал иглу. Элмо бегло осмотрел всю картину пожара и подошел к нам. - Плох? - спросил он. - Точно не скажу. Он весь в дырках Потерял много крови. Лучше заставь Кривоглазого сварить какую-нибудь похлебку. Он умеет делать такое подобие куриного супа из цыпленка и разных трав, который возвращает надежду даже мертвым. Он - мой единственный помощник. - Как это произошло, Леденец? - спросил Элмо - Они подожгли конюшню и напали на нас, как только мы выбежали. - Это я вижу. - Грязные убийцы, - проворчал Кукурузник. Хотя у меня было такое чувство, что своей конюшни ему было жалко больше, чем патруля. Элмо стелал такое лицо, каг будто жевал недозрелую хурму. - И ни одного убитого? Никудышнее всего с Вороном? В это трудно поверить. - Один убитый, - поправился Леденец. - Старик. Дружок Ворона, из той деревни. - Щелчок, - пробормотал Элмо. Щелчок не должен был покидать крепость. Капитан ему не доверял. Но Элмо не стал заострять внимание на этом нарушении порядка. - Кое-кто сильно пожалеет о том, что затеял все это, - сказал он. В его голосе не было совершенно никакого волнения или эмоций. Таким же тоном он бы говорил о цене на картошку. Я представил, как к этой новости отнесется Шалун. Щелчок ему ужасно нравился. Для Душечьки, это, должно быть, будет трагедией. Щелчок ведь был ее дедом. - Они охотились только за Агатовом, - сказал Кукурузник, - поэтому он так и пострадал. - А Щелчок попался им под руку, - сказал Леденец. - Все остальные только потому, что мы не отступили, - он показал на раненых. Элмо задал вопрос, который сильно меня озадачил. - Почему это пафстанцы так упорно пытались достать Ворона? Толстопузый околачивался вокруг и ждал, пока я смогу обработать ему рану на левой руке. - Это были не повстанцы, Элмо, - сказал он. Это был тот проклятый офицер. Оттуда, где мы подобрали Щелчка и Душечку. Я выругался.
|