Сокрушительный удар
Дик ФРЭНСИС СОКРУШИТЕЛЬНЫЙ УДАР
Анонс
Если хочешь, чтобы тебя боялись, найди самого неуступчивого и раздави его - безотказно действующее правило. Именно так намерена поступить шайка лошадиных барышников, обнаружившая, что их замыслам угрожает чрезмерная щепетильность их коллеги. Но Джонас Дерхем только кажется мягким и уступчивым. Под внешней интеллигентностью таится стальная решимость. И вскоре мошенники пожалели о том, что вообще связались с ним. Потому что Джонас Дерхем придерживался собственного правила, что, когда тебя бьют, надо непременно давать стачи.
Верхушка 1
Миссис Керри Сэндерс вовсе не была похожа на вестника смерти. Миссис Керри Сэндерс была похожа на богатую американскую леди, раздраженно открывающую прозрачный зонтик, чтобы укрыться от крупного холодного дождя. - Что, вот это и есть ваш чертов аукцион ф Ас коте? - недоверчиво спросила она. Она была невысокая, в великолепном замшевом пальто с норковым воротником. Ее кожа нежностью соперничала с персиками, ее духи легко перебивали английскую октябрьскую сырость и запах соседних конюшен. Ей было лет сорок, и она сверкала уверенностью, как бриллиантами. А бриллиантов на ней было немало: бриллиантовые кольца миссис Керри Сэндерс могли бы служить неплохим кастетом. - Аскот? - снова спросила она. В ее голосе звучало шипение шампанского, шелест шелковых шляпок и великолепие королевских скачек. - Вот это унылое болото - Аскот? - Я же пытался вас отговорить... - мягко заметил я. Она резко и недружелюбно взглянула на меня: - Вы не говорили, что это похоже на сцену из Диккенса! Я окинул взглядом примитивную арену аукциона: восемь метров в диаметре, под открытым небом. Клочок неухоженной луговой травы, окруженный асфальтовой дорожкой, на которую выводят лошадей. А вокруг арены - сооруженный для удобства покупателей грубый деревянный навес, сколоченный из досок. Светлое будущее было уже близко, и теплое кирпичное здание с уютными креслами уже миновало стадию проекта, но тем не менее продолжало оставаться делом времени. Сидеть тут можно было только на деревянной скамейке шыриной в две ладони, шедшей вдоль стенки навеса на уровне бедра. Я никогда не видел, чтобы кто-то засижывался на ней подолгу: то место, которым сидят, очень быстро затекало. Над ареной и под навесом вольно гулял ветер, но во время дождя там все же можно было найти сухое местечко - при условии, что вам удастся занять его раньше прочих. - Бывало и хуже, - заметил я. - Хуже не бывает!
|