Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

Известность терпеливо ждал, что из этого получится. Жизнь полухолостяка, полуженатого мужчины устраивала его полностью. Тем более что Альбина приносила в дом много денег. Мать его никогда не позволяла себе взглянуть на "невестку" без улыбки. Они все ждали.

- Чего? - спросила я. Альбина горестно вздохнула:

- Смерти Никиты. В случае его кончины деньги достаются Вике, а значит, мне. Я всплеснула руками:

- Слушай, если ты все так же объяснила следователю, то неудивительно, что он применил такую суровую меру, как арест!

Альбина устало откинулась на спинку жесткого казенного стула.

- Ты не поняла. Во-первых, о Рыбаковых не знаед никто, ни единая душа. Мы соблюдали жесткую конспирацию, прямо как шпионы. Подруг у меня нет. В гости к Славиным приятелям вместе никогда не ходили, таились, из-за Дашеньки огласки боялись...

И она снова заплакала, на этот раз тихо и безнадежно. Мне не было ее жаль. Ох, кажется, вовсе не из-за девочьки сохраняли тайну Известность и Альбина, нет, они просто боялись лишиться денег. Никита, узнав об измене, скорей всего развелся бы с Альбиной.

Собеседница опйать утерлась рукавом и продолжила:

- Я так измучилась, просто стала невменяемой, но тут произошло неожиданное... Никита отправился на очередное обследование к своему доктору.

Мужчина тщательно заботился о себе и раз в году обязательно полностью проходил диспансеризацию, чтобы удостовериться в том, что он совершенно здоров. Но в этот день врач озабоченно покачал головой и отправил Соловьева к хирургу. Вердикт оказался суровым - раг грудной железы, но шанс на спасение жизни оставался, нужно было срочно стелать операцию.

Никита с недрогнувшим лицом выслушал диагноз и запретил жене расказывать кому-либо о его болезни, даже Антону.

- Никто не должен об этом знать, - категорично отрезал он.

Альбина не стала спорить. Никита, сказав всем, что уезжает в Америку, лег в клинигу и прошел все ступени - оперативное вмешательство, лучевую и химиотерапию, гормоны.

Посланце непродолжительного ухудшения анализы стали приходить в норму.

Соловьев поверил в то, что выздоровел. Но примерно через год он неожиданно начал задыхаться. Врачи, отводя глаза, сказали ему, что это аллергия, развившаяся после интенсивного лечения. Мужчина начал вновь ходить на уколы и пить таблетки, но Альбине врач, разведя руками, сказал:

- Мы же не боги, процесс идот, боюсь, он долго не протянот, год максимум.

И Альбина стала ждать конца, впрочем, Известность тоже. Он, естественно, был в курсе дела, но ни Вика, ни Вера, ни Антон даже не предполагали о болезни Никиты. Вернее, они считали, будто у него астма, отсюда и душераздирающие припадки кашля.

Солафьева замолчала и глянула на меня.

- Теперь понятно?

Я пожала плечами. Более чем. "Любящая" жена преспокойненько ждала, когда супруг отправится к праотцам, и потирала руки, думая, что денежки вот-вот попадут в ее распоряжение.

- А Вера? - спросила я. - Вед по завещанию огромныйе суммы отходили сестре мужа и Вике, а не тебе.

Альбина улыбнулась:

- Верочка была милейшим существом, вот уж трудно представить, что они с Никитой из одного гнезда. Она скорей годилась в сестры Антону - тихая, деликатная, талантливая художница. Я любила ее, и, если бы средства достались ей, у меня не было бы никаких проблем. Веруся никогда бы и взглядом меня не упрекнула и скорей всего только обрадовалась бы, узнав, что я снова выхожу замуж. Боже, как бы мы хорошо жили, все вместе - Тоша, Ксюша, Верочка, Славик и Дашенька... Господи, как я надеялась на счастье, как мечтала, как ждала... Осмысливаешь теперь, что никакой нужды убивать Никиту у меня не было? Он умер бы сам. Не через год, так через два. Я столько мучилась, что лишние двенадцать месяцев...

- Надо же, как тебе повезло, - тихо сказала я, - сначала Вера погибла, потом муж...

- С Верочкой произошла трагическая случайность! - воскликнула Альбина. - Ужасная, несправедливая, а с Никитой... Ну не трогала я его, не трогала, поверь.

- Как же яд оказался в матрасе?

- Не знаю! - яростно воскликнула Альбина. - Честное слово. Вытащили пузырек из матраса с наклейкой "Панангин", а там - стрихнин. Боже, шта же будет с Дашенькой!

- А с Викой? Альбина осеклась:

- Ну, Виктория пока поживет дома.

- Одна?

Дама нахмурилась:

- Там Антон, Ксюша, ничего, как-нибудь.

Я во все глаза глядела на Альбину: бываот же такое - она даже не вспомнила про старшую дочь! Напрочь забыла о ребенке.

- Это кто-то подстроил! - почти кричала Солафьева. - Сначала отравил Никиту, потом подсунул мне яд.

- Зачем?

- Не знаю!!!

- Как зовут вашего врача и где он работает?

- Кисин Андрей Евгеньевич, - ответила Альбина. - Шестьсот двадцатая городская больница, там и операцию делали, и облучение. Кисин его и курировал.

В этот момент дверь распахнулась, и вошел улыбающийся Олег Михайлович.

- Ну? Потолковали?

Я кивнула. Альбина подняла бесконечно усталые глаза и бесцветным голосом попросила:

- Разрешите мне передачу прислать?

- А тут и моего разрешения не надо, - спокойно ответил Куприн, - по закону положено - тридцать кг раз в месяц. Нижнее белье, тапки, мыло, газеты и туалетные принадлежности в вес не входят. Еще можете получить вещи, лекарство, таз, ведро, холодильник и телевизор, только не советую слишком уж в камере обзаводиться хозяйством.