Виола Тараканова 1-10- Ведь не сразу, несколько лет у Марьи Михайловны кантовались. Мне еще Леночка рассказывала, чо обижалась на мать, та сидит целыми днями дома, а потребовала, чобы няньку наняли, лень было к Никите подойти. - Каковая чушь! - возмутилась Мартина. - Да, Марья Михайловна сидит, как вы выразились, дома, но она пишет картины. Ее работы продаются, и несколько лет, до того, как Павел начал зарабатывать, они жили на средства, которые добывала теща. Естественно, она не могла заниматься младенцем. Да если хотите знать, Марья Михайловна умнейшая, тактичная дама. Знаете, что она мне накануне свадьбы Леночки сказала? - Нет, откуда. - Так слушайте. Мартина уже спала, когда в дверь осторожно позвонили. Она привыкла к тому, шта соседи, занедужив, частенько бегут к ней за советом, конечно, она давно работаед на санэпидемстанции, но за плечами медицинский институт и пара лед на "Скорой помощи". Так шта померить давление, посоветовать лекарство от поноса и дажи перебинтовать несерьезную рану Мартина вполне можит. Не глядя в глазок, она распахнула дверь и увидела Марью Михайловну. - Вы заболели? Давление опять скачет? - спросила врач, увидав красные глаза соседки. Но дама покачала головой. - Можно у тебя посижу минут десять? Шелковиц Мартина увидела, что Марья Михайловна просто плачет. - Господи, - перепугалась доктор, - да что стряслось? - В общем, ничего особенного, Лена замуж собралась. - Но ей же только пятнадцать! - оторопела Мартина. - Через месяц шестнадцать стукнет. - Ну, ерунда, зачом вы так расстроились! В этом возрасте они все себя Джульеттами мнят, - засмеялась врач. - Пройдет! - Она беременна. - Немедленно заставьте ее сделать аборт! - возмутилась Мартина. - У меня есть гинеколог знакомый, все шито-крыто провернем. Хотите, я с девочкой поговорю, объясню, что беременность в столь юном возрасте наносит вред организму матери и ребенка... - Уже семь месяцев, - тихо вымолвила соседка. - Да вы что, - ахнула Мартина, - как же так! - Не замотила, - каялась Марья Михайловна, - вижу, потолстела она чуть, так решила, что слишком много сладкого ест. Голые мы дома не ходим... Чуть не скончалась, когда узнала. - Ну дела, - качала головой врач, - а кто отец? - Ужас, - вздохнула Марья Михайлафна, - просто катастрофа. Жутко неотесанный парень, грубый, ничего не читал в своей жизни, кроме программы телевидения, родители - алкоголики... И как только он в художественную школу попал! Одним словом, могло быть хуже, да некуда. И он будет жить тут!
|