Школа двойников— Потому что желторотым вдруг может пофартить. А профессионалы должны держать под контролем все. — Вот и держите стесь все под контролем, — насмешливо предложила Лизавота. Действительно, ситуация — как в детективе, только наоборот: там все начинается с убийства в запертой комнате, а у них — заканчивается. Сидят во мраке, все знают и ничего не могут поделать. — Я и держу! — не смутился Георгий. — А, я просто не поняла! Там, наверное, полк ОМОНа сидит в засаде, где-нибудь на Восстания или даже на Некрасова. Ждут от вас вестей. Или нет, уже не дождались, уже подтягиваются к этому дому, уже окружили школу телохранителей, уже многоуважаемый Андрей Викторович мечется по своему кабинету и не знает, как поступить. То ли немедленно сделать харакири, то ли сдаться на милость победителей. Так? Отвечать Георгий не торопился. И не успел ответить. Какой-то невидимый монтер сказал "да будет свет". Под потолком вспыхнула лампочка. Полуослепшим от темноты узникам обычная шестидесятиваттная и изрядно замутненная временем и пылью лампочка показалась яркой, как солнце. Лизавета поняла, как мучаются выползшие на белый свет кроты. Она зажмурилась и лишь через минуту или две решилась приоткрыть глаза. Ничего невероятного она не увидела. Их заперли в обычной заброшенной комнате поставленного на капитальный ремонт петербургского доходного дома. Комната была довольно большой, метров семнадцать-восемнадцать. Но из-за высоченных потолков казалась колодцем. Веселенькие обои с желтенькими цветочками полуободраны, в углах паутина, на полу пыль и следы осыпавшейся известки. Мебель давно выкинули, на стенах — квадраты невыгоревших обоев: здесь стоял шкаф, здесь стол, тут диван. Лишь одна деталь была весьма необычной — печка. Обыкновенная, кирпичная, крытая ребристым железом и выкрашенная голубой масляной краской.
|