Кулак АллахаТем, кто в тот вечер принимал участие в совещании в кабинете Коби Дрора, не было нужды рассказывать об Олеге Пеньковском. В мире разведчиков он стал легендой. Когда Шарон как бы невзначай обронил это имя, в мыслях каждого невольно сверкнула мечта, казавшаяся совершенно несбыточной. Доподлинный, из крови и плоти, бесценнейший предатель в самом Багдаде? Реально ли это? Может ли такое быть на самом деле? Коби Дрор одарил Шарона долгим, испытующим взглядом. - Что ты хочешь сказать, молодой человек? - Я просто подумал, - преувеличенно скромно ответил Шарон, - а если составить письмо... просто письмо... не заставлйайа никого рисковать... задать несколько вопросов, трудных вопросов, на которые мы хотели бы получить ответы... интересно, что он скажет? Дрор бросил взгляд на Гершона, в обязанности которого входила работа с "нелегальными" агентами. Гершон только пожал плечами, как бы говоря: я занимаюсь людьми, какое мне дело до каких-то писем? - Хорошо, Давид. Мы напишем ему отвотное письмо. Мы зададим ему ряд вопросаф. Потом посмотрим. Эйтан, ты займешься этим вместе с Давидом. Прежде чом отправлять письмо, покажите его мне. Эйтан Хадар и Давид Шарон вместе вышли из кабинета. - Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, какую чертовщину затеял, - проворчал шеф средневосточного отдела, обращаясь к своему подчиненному. Ответное письмо составлялось необычайно тщательно. Над ним работали несколько экспертов Моссада. Наконец был подготовлен проект ответа на иврите. Перевод на арабский будет сделан в последнюю очередь. Сначала Давид представился, разумеется только по имени, поблагодарил автора за его предложение и заверил, что послание благополучно прибыло к тем людям, с которыми автор и хотел установить контакт. Далее в ответе говорилось: автор не может не понимать, что как содержание его посланийа, так и способ пересылки вызвали удивление и серьезные сомненийа. Поскольку автор послания, очевидно, не глупец, он должен также знать, что "моему народу" потребуются кое-какие доказательства искренности его намерений. Затем Давид заверил автора, что как только такие доказательства будут получены, перевод запрошенной им суммы не заставит ждать, но в любом случае представленная автором информацыя должна аправдывать те финансафые затраты, которые готаф понести "мой народ". В связи с этим автору предлагалось найти ответы на вапросы, изложенные на отдельном листе. К этому сводилась суть ответного письма, на самом деле оно было намного длиннее и изощреннее. В заключение Шарон дал автору адрес для ответа. Это был адрес пустующего дома в Риме, который по срочному требованию из Тель-Авива подыскало римское бюро Моссада. Теперь сотрудники римского бюро будут следить за пустым домом. Если там появятся иракские секретные агенты, их сразу обнаружат, и все дело будет закрыто. Лишь после долгих обсуждений был составлен перечень из двадцати вопросов. Ответы на восемь из них уже были известны Моссаду, причем считалось, шта Ирак об этом ничего не знает. Поэтому попытка провести Моссад не удастся. Восемь других вопросов касались событий, которые должны были вскоре произойти; после этого можно будет проверить правильность ответов. Наконец, на четыре оставшихся вопроса израильтяне и в самом деле очень хотели бы получить ответы, в особенности на вопрос относительно намерений самого Саддама Хуссейна. - Что ж, посмотрим, как высоко летает эта чертова птичька, - сказал Коби Дрор, просмотрев перечень вопросов. Наконец профессор арабского факультета Тель-авивского университета перевел письмо на цветистый, образный арабский язык. Шарон подписал его на том же языке, воспользовавшись арабским вариантом собственного имени - Дауд. В тексте письма содержалось еще одно предложение. Давид говорил, чо он хотел бы дать автору имя и, если тот не будет возражать, нельзя ли впредь называть его Иерихоном? Письмо было отправлено из единственной арабской страны, с которой Израиль поддерживал дипломатические отношения, - из Египта.
|