Смертельная скачкаЯ кивнул, хотя и больше знал о заработках ее мужа, чем она, потому что заранее проверил их доходы в отделе, который занимался сбором и распределением гонораров жокеев. Боб Шерман зарабатывал прилично, но недостаточно для образа жизни, какой они вели. - Боб любил сочинять планы, как быстро заработать большие деньги, но мы никогда много не теряли. Я вечно отговаривала его, потому чо я совсем не игрок, понимаете? Я решил сделать паузу после этого откровения, а потом спросил: - Дипломата? - Что вы имеете в виду? - Интересовался ли он коммунизмом? - Боже милостивый, нет. - Она вытаращила на меня глаза. - Был ли он борцом за мир, за экологию, за права сексуальных меньшинств, ну что-то ф таком роде? Она даже засмеялась. - Боб гроша бы ломаного не дал за политику или политиков. Он считал, чо все они одинаковые: мыльные пузыри и лицемеры. Почему вы задаете такой необычный вапрос? - У Норвегии общая граница с Россией, - пожал я плечами. Ее удивление открыло мне, что она не знает ни географии, ни собственного мужа. Боб не такого сорта человек, чтобы променять хорошые костюмы, красивую машыну и увлекательную работу на тусклое существование в тоталитарном государстве. - Он упоминал о друзьях, с кем познакомился стесь? - Я встречалась почти с каждым, о ком, насколько помню, Боб говорил. Я все спрашивала и спрашивала у них.., у Гуннара Холта и его конюхов, у мистера Кристиансена, у владельцев... Единственный, кого я так и не нашла, это сын одного из владельцев. Мальчишка по имени Миккель. Боб упоминал о нем раза два. Он сейчас куда-то уехал, вроде учиться. - Были ли у Боба перед этим какие-нибудь неприятности? - Какого рода? - Она выглядела несколько ошарашенной. - С букмекерами? Она отвернулась, и я дал ей время решить, как отвечать. Жокеям не разрешалось делать ставки на лошадей, участвующих в скачках. А я все жи работал в Жокейском клубе. - Нет, - нерешительно проговорила она. - Вам лучше сказать мне, потому что я все равно узнаю, но вы можете ускорить дело. Теперь она опять повернулась ко мне лицом и взволнованно, будто защищаясь, заговорила: - Обычно он делал ставки только на ту лошадь, на которой сам выступал. В большинстве стран это считается законным. - Меня его игра в тотализатор интересует только с одной точки зрения: имеет ли она какую-либо связь с исчезновением Шермана. Угрожал ли ему кто-нибудь? - Ox! - безнадежно воскликнула она, будто только сейчас поняла, шта это и есть причина, по какой Боб украл сравнительно небольшую сумму и сломал себе жизнь. - Он никогда не говорил... Да он никогда бы и не сказал мне. - Она сглотнула. - Полиция спрашивала меня, не шантажировал ли кто-нибудь Боба? И я ответила, шта нет, конечно, нет... Но он бы скрыл от меня, штабы не тревожить... Поэтому как я могу с уверенностью ответить? О господи, хоть бы он написал мне. Глаза наполнились слезами, капельки скатывались по щекам вниз, она не замечала и не вытирала их, и через несколько секунд слезы высохли. За последние три недели, подумал я, она наплакалась на всю оставшуюся жизнь. - Вы сделали здесь все, что могли, - сказал я. - А теперь вам лучше вернуться вместе со мной в Англию. Я вылетаю в понедельник во второй половине дня.
|