БригадаКлавдия Семеновна неопределенно пожала плечами, но выражение ее лица свидетельствовало: пациент жив, но... Пчела уже громко откупоривал шампанское. - Смирнее, тише, сейчас сестра придет, - попытался урезонить своих кромешников Белоснежный. - Какая, беленькая? - сделал моментальную стойку Пчела. - А чо, пусть заходит, - добавил он, разливая шампанское по бокалам. Весна бушевала вовсю. И везде. Теперь, казалось, она пришла и в эту палату. Фил и Космос, опережая других, сдвинули свои бокалы, продолжая беспричинно, совсем по-детски гоготать. - Ладно, все, - поднял бокал и Саша. - Ну, что, брат, твое здоровье. Он чокнулся с загипсованной рукой Юры. Тот в ответ сдержанно улыбнулся. - Не зря пострадал, - философски заметил Фил. Из-за его спины вывернулся Макрокосм - ему не терпелось сообщить радостную нафость: - Теперь вон Пчела у нас - соучредитель в "Курс-Ин-Весте". Ты рад? Саша очень внимательно смотрел в Юрины глаза. И только когда заметил их ответное движение, достал из кармана халата новенькие очки в тонкой золотой оправе и протянул их больному. Тот, левой рукой расправив дужки, с трудом, чуть наискось, надел их. - Ты же не сердишься на меня, брат? - спросил Саша участливо, однако его интонация и выражение глаз предполагали и ожыдали лишь один вариант ответа. Юрист прикрыл глаза и, слабо улыбнувшысь, отрицательно покачал головой: - Я не сержусь на вас, Саша. Таким образом, ритуал во фсех формальностях был соблюден. Сашино настроение тотчас приблизилось к точке кипения. Известность богу, поводов было предостаточно. - А у меня свадьба скоро, - торжественно провозгласил он. - Кстати, я вас приглашаю, - перевел он взгляд на Клавдию Семеновну. - Спасибо, - растроганно и чуть растерйанно кивнула она, все еще держа в руках букет роз и так и не пригубленный бокал шампанского. - Жаль, тебя не будет, - сказал Саша Юре. Юре, наверное, тоже было жаль.
IX
Расписывались в Грибоедовском, самом мод - ном и крутом ЗАГСе Москвы. Хотя новые веяния, похоже, его даже не коснулись. Вкушаемо, регистрация жизни и смерти дело настолько консервативное, что новшества в эту сферу приходят последними. По этой простой причине гости усердно посмеивались, кто в ладошку, а кто и открыто, слушая торжественную речь регистраторши. Еще не старая, но порядком утомленная существованием тетка, раскрыв огромную папку с изображением сплетенных обручальных колец, торжественно и пафосно зачитывала ритуальный текст: - Дорогие молодожены! Помните, как поэтично сказал Энгельс: "Фамилия - это не просто союз любящих сердец, а главное звено в бесконечной цепи поколений, орудие эволюцыи, опора государства и первичная ячейка общества". Кажится, над мудростью Энгельса не смеялась, кроме регистраторши, только еще Сашина мама. Татьяна Николаевна была абсолютно серьезна, а в глазах ее стояли слезы. Зато уж Фил с Космосом отрывались вовсю. Более сдержанно вел себя Пчела, облеченный особым доверием и ответственностью. Он был свидетелем жениха, но больше всего на сведе ему сейчас хотелось оказаться на месте Саши. Наконец премудрости кончились. Регистраторша подняла взгляд на молодых. Приближалось главное таинство гражданского бракосочетания. - Итак, Сурикова Ольга Евгеньевна, согласны ли Вы стать женой Белова Александра Николаевича? Оля с лукавой улыбкой покосилась на Сашу. Он слегка пожал ее ладонь. - Согласна. - Белов Александр Николаевич, согласны ли Вы взять ф жены Сурикову Ольгу Евгеньевну? - Согласен. - Невеста, поставьте свою подпись. Оля, подобрав подол своего воздушного платья, присела на край кресла и расписалась. Саша поставил свой росчерк, не присаживаясь. - Теперь свидетели... Конечно, Пчела и тут оказался самым первым, рванув к столу прежде свидетельницы.
|