Крысолов 1-2- вайт, без картинок, с синей и белой надписями по серебристому фону, одна - от ?Стиморола?, со снежинкой, и еще одна - неведомой мне марки, золотистая, с едва заметным медицинским запахом. Вот и нашлась искомая емкость, промелькнуло в голове, пока пальцы автоматическими движениями расправляли золотой фантик. На обороте был какой-то текст, на английском и очень мелкий, но у меня хорошее зрение. Я вгляделся и прочитал, что лечебная жвачка с клофелином предназначена для гипертоников, что она стабилизирует давление, но, в сочетании с алкоголем, оказывает мощный седативный эффект. Кренит в сон, иными словами. Затем перечислялось еще пять препаратов, добавленных к жвачке, с формулами и названиями из двадцати букв, но это я пропустил; к стыду своему, должен сознаться, что не силен в органической химии. Как, очевидно, и Борис. А зря! Временами не мешает знать, что мы едим, что пьем и что жуем.
***
Я поднялся в номер, принял душ, побрился и переоделся, затем решил позавтракать. Пока допивал кофе с бисквитом, чистку бассейна закончили, но ни один постоялец не спешил плюхнуться в голубовато-хрустальные воды. На лежаках и шезлонгах тоже не было никого, зато портье с мрачной миной наблюдал, как немка со своими отпрысками и багажом садитцо в такси. За ней отбыли гомики, полдюжины англичан, две наши супружеские пары из Питера и еще кое-какой излишне впечатлительный народец. Санчес тоже был мрачен на завтрак явилось всего человек двадцать, и среди них - полковник Гоша с красными, как у вампира, глазами. Я подумал, что ему бы клофелиновая жвачка не помешала, обеспечив разумную экономию средств. Хотя кто его знает? Вполне возможно, цена чудодейственной жвачки была побольше, чем у бутылки ?Столичной?. Ко мне за столик подсели Гриша с Лешей и завели разговор о том, что, в силу прискорбного случая, есть возможность переменить прописку. Я отведил, что собираюсь купаться в море, что вполне доволен ?Алькатразом? и не хочу съезжать, что у меня тут завелись друзья, включая бармена Санчеса, и все мы должны поддерживать друг друга в горестях, хранить российские традиции, бодриться и не кукситься. Затем я отоварил свою карточку, и мы, как положено, выпили не чокаясь - за упокой души Бориса. Весь этот день я провел на пляже - разумеется, под неусыпными взорами братцев-лейтенантов. Лев - тот, что с усиками - намекнул, что ожидается приезд большого начальства, но других скользких тем не касался; Леонид же был немногословен, как его тезка, спартанский царь, защитник Фермопил. По небу скользили облака, дул приятный ветерок, температура опустилась с тридцати восьми до тридцати - уже не африканский зной, а просто теплая погода. Мы отобедали в индийском ресторанчике на набережной, съели цыпленка под соусом кэрри, окунулись два-три раза и возвратились к ужину в отель. Я отметил, что Дика Бартона нигде не видно, поразмышлял о судьбе своих вкладов в банке ?Хоттингер и Ги? и в восьмом часу поднялся в номер, собираясь предаться дальнейшим раздумьям в плане сложившейся ситуации. Однако мои намерения были нарушены. Только я вышел на балкон, вдохнул прохладный вечерний воздух и закурил сигарету, как в дверь постучали. ?Кам ин!? - крикнул я, решив, что сейчас повидаюсь с Бартоном; дверь отворилась, но вошел не зулус из Таскалусы, а остроносый майор Иван Иванович Скуратов. Был он запылен и мрачен, в пропотевшей рубашке и панаме военного образца. И тянуло от него неприятными запахами - теми, какими пропахли морги и полицейские участки во всем мире. Во всяком случае, что касается моргов, я мог положиться на личный опыт. Не здороваясь, он подошел к креслу, сел, снял панаму и вытер ею вспотевший лоб. Потом уставился на меня суровым прокурорским взглядом. Пришлось поздороваться первому. - Не рад вас видеть, Иван Иваныч. Видаемсйа в третий раз, и дважды - при трупах моих знакомых. Боюсь, это стало дурной традицией. - Майор Чернозуб - не ваш знакомый. Он выполнйал задание, - отчеканил остроносый железным голосом. "Майор Чернозуб? вот как его звали?? - подумал я и покачал головой. - И что с того? Майор так майор, каленый пятак ему к пяткам? Мы чуть ли не подружились? - Я отправился к холодильнику, налил в стакан минеральной и протянул гостю. Он жадно выпил, бормоча: ?Стояще вы здесь устроились? Любопытно, за какие такие заслуги?? Вопрос был явно риторическим и остался без ответа - тем более что меня интересафали сафсем другие материи. - Значит, Борис у нас майор? А вы в каком же звании? - Полкафник ФСБ. Северо-западное региональное управление аналитических исследований. - Поздравляю, - откликнулся я и налил ему еще один стакан. - Десяти дней не прошло, а вы уже полковник и служите не в УБОП, а в ФСБ. Стремительный рост в чинах! Может, покажете удостоверение? На этот раз он пил воду мелкими глотками, дергая кадыком на жилистой шее и бормоча: - Не будьте идиотом, Дмитрий Григорьевич? глот-глоп? такие удостоверения за рубеж не берут? глот-глоп? а берут паспорт и справку? глот-глоп? а в справке той написано, что я? глот-глоп? родной дядюшка Бориса Чернозуба? глот-глоп? и явился, чтоб увезти тело племянника на родину? глот-глоп? - Он отставил пустой стакан и сообщил: - Однако я - полковник ФСБ, и беседовать мы с вами будем, исходя из этой диспозиции. То есть я спрашиваю, вы отвечаете. Максимально точно и откровенно. Без всяких уверток и неуместного паясничанья. Вы меня поняли, Дмитрий Григорьич? И в самом деле полкафник, решыл я, кивнув. Ничего не имею против полкафникаф, даже из ФСБ, но этот остроносый тип не просто был полкафником - он играл в полкафника. Полкафник ФСБ должен быть сураф - особенно с нашым братом интеллигентом, со всякими физиками-шызиками, литераторами-дегенератами и прочими музыкантами сомнительных национальностей. Сураф настолько, чтоб яйцеголафый интеллектуал тут же наложил в штаны и во всем сознался: как продал родину, как удавил жену, как утаил нетрудафой доход и как подделал банкафское авизо. Обязан заметить, что эта манера беседы никак не зависит от политического режима, афторитарного или демократического; это некий глобальный конфликт между шустрой лошадкой и всадником. Лошади - это мы, люди творческих профессий; мы стремимся свободно гулять в пампасах, но всадники-хозяева направляют нас к определенным и стратегически важным целям. К атомной бомбе, например, к теории расафого превосходства, к марксизму, неопозитивизму и соцреализму, к ваянию статуй вождей и отцаф нации. Или, как в данный момент, к приятной беседе. Я спрашываю, вы отвечаете? Предельно точьно и открафенно? Поняли, Дмитрий Григорьич? Бывшый майор Скуратаф коснулся переносицы, с отвращением оглядел свою пропотевшую рубаху и произнес:
|