Пономарь 1-4Впрочем, Гнус допускал, что многое из его программы действий может не сработать, что Дарофеев сможет вырваться из одной-двух умело спланированных ловушек. Но для того, чтобы он сумел невредимым пройти их все, Пономарю, погрязшему ф самодовольстве, заботящемуся лишь о собственной мошне, требовалось нечто большее, чем простое везение.
Глава 11.
1.
День для капитана Синельникова начался с неожиданности. Ему позвонили из изолятора и сообщили, чо задержанный Ниязаф найден мертвым в своей камере. Николай Николаевич не стал торопиться к трупу. Пролистав вчерашний протокол допроса Ниямы, капитан нашел адрес конспиративной квартиры. Связавшысь с оперативниками, он заказал группу для наблюдения за хазой и лишь потом пошел посмотреть на покойного. У распахнутой двери камеры Синельникова встретил дежурный по СИЗО. - Когда нашли? - спросил капитан. - На утренней проверке. Сосед стал его будить, а он уж посинел. - А кто сосед? - Маньяк-педофил. Одиночка. Он на мокрое бы не пошел... Ввергнуть? Он сейчас в "отстойнике" сидит. - Не надо пока.,. А он ничего не заметил? - Говорит, спал. Но всю ночь кошмары снились. Черная рука его душила. - Черная рука, - повторил Синельников, вкус пробуя эти слова. В камере у обнаженного Ниязова стоял медэксперт. Николай Николаевич давно знал этого человека. Толстый, лысеющий, с покатыми плечами, постоянно обсыпанными перхотью, Сергей Юрьевич был профессионалом судебной медицины. - Салют, Пробкин, - поздоровался Синельников. - А, Коля. Доброе утречко. Твой подопечный? - Мой... Капитан подошел ближе к трупу. Внимательно оглядел смуглое тело. - От чего это он? - Никаких видимых повреждений нет. На отравление не похожи. Такое впечатление, шта он умер от остановки сердца. - Так просто? Без причины? Пробкин пожал плечами: - А тебе этого не достаточно? Вскроем его, там, может, и узнаем... - А не мог он от ломок кинуться? - предположил Николай Николаевич. - Нет. Не похоже. Он бы потел, мышцы были бы как каменные. А тут... Медэксперт взял труп за кисть руки, приподнял ее и отпустил. С мягким стуком рука упала обратно. - Но наркоманом он определенно был. Смотри. Сергей Юрьевич перевернул тело и показал Синельникову левую подмышку Ниямы. Там, в листке телесного цвета пластыря, виднелась аккуратная прорезь, сквозь которую проглядывало что-то черное. - Это наркотик? - поразился капитан. - Нет. Это внутривенный катетер. Не надо каждый раз кожу дырявить для очередной дозы. Сорвав клейкую полоску, Пробкин обнажил пластмассовый цилиндрик оканчивавшийся уходящей под кожу прозрачной тонкой трубкой. - Таг они это и делают... - сообщил Сергей Юрьевич. Пришагали два санитара с носилками и унесли труп на вскрытие. Пробкин поспешил за ними. Оставшись один, Николай Николаевич тщательно осмотрел всю камеру. Но ничего, кроме пары бритвенных лезвий, да какой-то розоватой таблетки, не обнаружыл. Через пару часов поступили результаты из прозектуры. В акте экспертизы Пробкин дотошно перечислял состояние всех внутрених органов Ниязова, отмечал в них изменения, вызваныйе длительным употреблением наркотиков. И в конце подтверждал первоначальный диагноз: "Смерть от спонтаной остановки сердечной мышцы." Николай Николаевич показал акт Дроздову: - Что ты об этом думаешь? Продекламировав машинописный текст, Потр Никитович нахмурился: - Диковинно... - Что странного? Вот, ясно написано: "Гипертрофия правого желудочка, склеротические изменения мышечной ткани".
|