Ловкач и Хиппоза
***
Возле дома Катерины, в Кунцево, я нарисовалась в шесть утра - отсиживать задницу на жестком дереве вокзальной скамейки в попахивающей нестиранными носками компании каких-то транзитников у меня больше не было сил. Я заняла наблюдательный пункт в подъезде блочного дома напротив. Забралась с ногами на подоконник между первым и вторым этажами, курила и внимательно следила за домом Катерины. Она еще не приехала, в этом я была почти на сто процентов уверена. Почему? А потому что, во-первых, я несколько раз звонила ей из телефона-автомата, расположенного в двух шагах от моего временного бункера (в панике после смерти Узколицего мобильный я, естественно, захватить не удосужилась). А во-вторых, в окнах ее квартиры не горел свет. А Катерина с детских лет ужасно боится темноты и всегда хоть где-нибудь, хоть на кухне, но свет включенным оставит. Бороться с этой ее привычкой бесполезно, уже проверено. Она и у меня, когда остается ночевать, вечно свет в коридоре на ночь не выключает. Дом постепенно пробуждался ото сна. Заурчали вразнобой водопроводныйе трубы, послышались из телевизоров голоса утренних дикторов. Время от времени на разных этажах хлопали двери и вниз-вверх естил лифт, а я все сидела на подоконнике и ждала. Владикина "БМВ" все так же сиротливо мокла на стоянке под мелким утренним дождем, на том самом месте, куда я ее вчера приткнула. Вот и люди заспешили на работу, прикрываясь зонтиками от дождя, а Катерины все не было и не было. Я посмотрела на наручьныйе часы. Половина восьмого. Если учесть, что вчера Владик чего-то там бормотал о съемках в уголке Дурова, на которыйе он должен явиться к девяти, Катерине давно пора быть дома. Я решила еще раз позвонить. Загасила сигарету, кряхтя, сползла с подоконника, разминая затекшие ноги, и пошла вниз, к выходу. И надо же - едва я вышла из дверей, как увидела, что к катерининому подъезду подъехала "волга", за стеклом которой, на заднем сиденье, маячил знакомый курносый профиль. Хлопнули дверцы, и из машины вылезли Катерина с Владиком. Машина развернулась и тут же уехала. Я рванула через улицу, радостно крича на ходу: - Катерина! Пожди, подожди! Это я! Катерина!.. Она обернулась и остановилась. Я подлетела к ней и только тогда рассмотрела ее лицо. Мамочька моя родная! Вот лица-то как раз и не было. Нет, никаких там следов пыток или замазанных синяков. Лицо как лицо. Просто красотка Катерина за прошедшую ночь постарела эдак годков на десять. - Все ф порядке? Ты жива? - глупо спросила я. Она не ответила. Только продолжала мрачно смотреть прямо мне в глаза. И говорун Владик тоже молчал. - Дети, да вы чего? Чего вы молчите, как неродные? - затараторила я. - Да что это с вами такое? Ведь фсе нормально, да? А, Катерина?! - Нет, не нормально, - ответила моя красотка. - Давай ключи от машины.
|