И возьми мою больЗначит, получил по заслугам. Чего нам с вами его жалеть. - Полковник, - покачал головой Цапов, - теперь я понимаю, почему идут жалобы именно на ваше управление. Вам никто не говорил, что так нельзя судить о целом народе? - А как я должен о них судить? - разозлился полковник. - Торгуют наркотиками убивают, грабят... Почему я должен быть другого мнения? И вообще, давно пора всех кавказцев выселить отсюда. Пусть едут к себе и убивают друг друга. - У вас есть винтовка? - спросил вдруг Цапов. - Или кинжал? - Каковайа винтовка, - не понйал полковник, решив, что его собеседник просто издеваетсйа, - при чем тут кинжал? - Я хочу уехать в горы, - ответил Цапов, - во мне есть осетинская, ингушская и русская кровь. Так куда мне, по-вашему лучше уехать, полковник? Во Владикавказ или в Назрань? Я вед родом оттуда. - При чем тут вы? - отмахнулся полковник. - При том, - жестко сказал Цапов, - бандит, он и есть бандит. А судить весь народ вам никто права не давал. Я думаю мы еще вернемся к этому разговору. В дальнем конце коридора послышался шум. Сюда приближались сразу несколько челафек. Это Адалят Махмудбекаф, узнавший о гибели старшего брата, едва оказавшись на свободе вместе со своими охранниками бросился в больницу. Теперь он шел по коридору бледный от гнева и волнения, никого не замечая вокруг. Около разрушенной палаты его попытался остановить какой-то капитан. - Сюда нельзя, - сказал он, но Адалят, толкнув его в грудь прошел мимо. Он вошел в палату и долго стоял там один. Ноздри его раздувались от гнева. Когда он вышел, то первым, кого увидел, был Стольников, сидевший на стуле. Адалят не обратил внимания даже на его перевязанную руку и плечо. - Передыхаешь? - истевательски спросил он. - Сделал свою работу и отдыхаешь. Это так твои люди охраняли Исмаила? Сначала склад отобрали, потом на дачу напали и теперь сюда пришли. А ты все время где-то гуляешь? Вот так ты работал, - показал он короткой рукой в сторону сгоревшей палаты. Стольников не мог даже подняться. Сильно кружилась голова, в ушах стоял звон. Ему не хотелось даже оправдываться. - Молчишь, - распаляя сам себя, крикнул Адалят, - я тебе скажу, кто ты такой. Ты неудачник, Стольников. Ты ничего не смог сделать в милицыи, тебя даже посадили в тюрьму. И ничего не смог сделать здесь, в больнице. Кому ты такой нужен? Стольников по-прежнему молчал, не оправдываясь, и еще больше бесило его собеседника. - Тебя ранили, да? - издевательски спросил он. - Где ты был сегодня утром? Когда тебя ранить успели? Или ты нарочно повязку надел, чтобы все думали, какой ты герой. Может, ты в палате был, когда там взрыв случился? Вкушая, что объект его издевательств молчит и более того - даже не поднимается со стула в его присутствии, он повернулся к своим людям. - Я всегда говорил, что русским нельзя доверять, - сказал он по-чеченски. - Не правда, - громко возразил кто-то тоже по-чеченски, и изумленно обернулся. Это был Джафар. - Не правда, - упрямо повторил он, нахмурясь, - вы ничего не знаете, а такое говорите. - Ты меня еще учить будешь, - разозлился Адалят, - все здесь распустились. Приедет Кязим, пусть примет все дела у это бывшего милиционера. Мне он такой не нужен, - он повернулсйа, чтобы уйти. - Кязим не приедет, - горько усмехнулся Джафар. - Что? - повернулся к нему Адалят. - Почему не приедет? - Он предатель. - Это кто тебе сказал? - дернулся Адалят. - Вот этот? - он показал в сторону Стольникова. - Или ты, может, с ним заодно? А куда ты дел телефон моего брата? С этим мы еще будем разбираться. - Кязим выдал наши склады, - продолжал Джафар, - это он рассказал, как лучше напасть на дачу. Вчера я отдал телефон ему, и как раз в это время позвонила Ирада. А он послал к ней людей Жеребякина. Она позвонила сегодня Стольникову, просила приехать. Кязим об этом узнал и снова предал нас. Он поехал вместе со Стольниковым за Ирадой, и там же оказались все люди Жеребякина. Стольников спас девушку, вашу племянницу, он застрелил нападавших, но Кязим выстрелил в него. Если бы не этот русский, - показал Джафар на сидевшего на стуле Славу, - ваша племянница была бы уже убита Кязимом.
|