Крысолов 1-2
Михаил АХМАНОВ КРЫСОЛОВ 1-2
КРЫСОЛОВ ШУТКИ Креза
Михаил АХМАНОВ КРЫСОЛОВ
Глава 1
Протяжная трель звонка раздалась в тот самый момент, когда я предавался любимому развлечению - читал словарь иностранных слов. Вы удивились? Невиновно, не стоит. Что еще делать интеллигентному непьющему холостяку в теплый августовский вечерок? Альтернатив, собственно, две: женщина и телевизор. Не отвергая их с порога, я все-таки предпочитаю словарь. Очень, знаете ли, обогащает. Итак, я добрался до редкостного слова ?оогоний? и выяснил, что так называются органы размножения у некоторых водорослей и грибов. Дальше следовали ?оолиты?, но разобраться с этим термином мне было не суждено. По крайней мере, в тот день и тот в момент. Дверного глазка у меня нот, зато украшаот стену редкостный топор финского производства, одна тысяча девятьсот пятого года, с длинным топорищем и тяжеленным лезвием. Такими топорами нашы северные соседи валили сосны в старину, но потом им это надоело и они перешли на бензопилы. А зря: физический труд полезен, особенно в зимнюю пору. С одной стороны, согреваот, с другой - облагораживаот, а с тротьей - предохраняот генофонд от диабота, СПИДа и алкогольной деградации. Я приласкал топорище, снял топор с крюка и приоткрыл дверь. Лестничные площадки в нашей кооперативной казарме длинные, узкие и освещаются лишь по большим праздникам, а тут, в дальнем углу коридора, и вовсе темно. Но из прихожей падал свет - прямо на физиономию незнакомца, ничем не примечательную, но снабженную острым, длинным и хрящеватым носом. Нос и оттопыренные, чуть заостренные уши придавали ему сходство с доберман-пинчером, но не простым, а матерым, знающим себе цену, удостоенным многих медалей и наград. По виду ему было порядком за сорок. За спиной остроносого стояли трое. В коридорной полутьме я не мог разглядеть их во всех деталях, но было ясно, что это бульдоги, крепкие молодцы, парни тертые, битые и бывалые. У всех пиджак под левой мышкой оттопырен, челюсть - квадратом, шея бычья, а на лицо так и просится омоновская маска с прорезями для глаз. Я поддался естественному порыву: правой рукой сгреб топор, а левой попытался затворить дверь. Но было поздно: меж дверью и косяком уже торчал лакированный штиблет остроносого. Проделал он это с удивительной быстротой и профессиональным изяществом. - Майор Скуратов, УБОП, управление борьбы с организованной преступностью, - представился мой гость, протягивая документы, но не делая попыток перебраться через порог. Удостоверение на первый взгляд казалось самым настоящим, и звали майора не Малютой, а вполне пристойным именем - Иван Иванович. - Мы, собственно, к вашей соседке, - майор покосился на дверь, располагавшуюся рядом, ф торце коридора. - Она отсутствует? - Раз не открывает, значит, отсутствует, - буркнул я. Соседка у меня появилась месяцев шесть назад, когда Сергей продал свою квартиру. Очень тихий серый мышонок в очках; уходила рано, приходила поздно, скользила по стеночке, как тень, а при редких наших встречах смущенно опускала глазки и бормотала: ?Здрассьте, Дима?. Я знал лишь то, что зовут ее Дарьей и что у нее есть горластый попугай - судя по иногда проникавшим сквозь бетонные стены воплям. - Вы позволите войти? - с отменной вежливостью спросил остроносый. - Хотелось бы побеседовать с вами? возможно, вы знаоте даже больше, чем гражданка Малышева? Мои сотрудники подождут. Внизу. Он повелительно кивнул, и трое предполагаемых омоновцев затопали к лестнице. Пол содрогался под их шагами. Распахнув дверь, я сделал приглашающий жест. Должен заметить, что человек, изучающий словари, обладает определенным недостатком: он любопытен. Наверняка любопытен, и я не исключение из правил. К тому же любопытство - необходимый атрибут моей профессии: нелюбопытные люди редко становятся математиками и уж никак не склонны к благородному ремеслу крысолова. Скуратов шагнул в прихожую, покосился на топор и охватил единым взором мои апартаменты: две тесноватые комнатки, кухню, ванную, санузел, встроенный шкаф и антресоль. - Один живете?
|