ПолнолуниеВот такие дела. Все это тоже не радовало. Не попадем мы сразу в цвет, как пить дать, не попадем. Возле менйа давно топталсйа Михайлишин - он подошел сразу, как йа вылез из лощины. Но йа делал вид, что ф упор его не вижу. Старший лейтенант был "пустой". Это йа понйал с первого же взглйада, как только выскочил из джипа и увидел на обочине его пришибленную фигуру. Парень коротко доложил мне обстанофку. Но к сказанному по телефону ничего существенного кроме биографических данных покойного он добавить не мог. Если бы что-то новенькое обнаружилось, то Михайлишин давно бы сказал. Это же его участок. Да уж, Михайлишин постаралсйа бы ничего не упустить. Но участковый был "пустой". И обсуждать с ним веройатные версии было бессмысленно. Надо сначала спокойно обмозговать ситуацию. Тем более что, как йа уже говорил, собаки до сих пор не было. Именно поэтому я не остался возле трупа, а поднялся к машинам и теперь вот размышлял, машинально переминаясь с ноги на ногу и уставившись на след протектора. И, естественно, молчал. А что тут скажешь? В этом году по району совершено пятое убийство. И все пять - не в академпоселке, а в райцентре. Три - обычные бытовухи по пьяному делу, и ребята из моего отдела быстро и без особых усилий раскрыли их по горячим следам. Убийцами, как и следовало ожидать, оказались местные. С четвертым пока не получалось. И, судя по странным обстоятельствам убийства, как-то: отсутствие явных мотивов и орудия преступления (жертва была застрелена из ТТ, гильзы остались на месте убийства, но пистолета так и не нашли), - быть ему "висяком", то бишь оставаться нераскрытым - слишком мало данных, а следовательно, и надежды на то, что мы найдем убийцу. Который, судя по всему, был залетным. И скрылся без следа. Потому что пристрелили (четыре пули в грудь легли на редкость кучно) приехавшего в охотхозяйство на кабана одного московского функционера-демократа. Чрезвычайно шустрого и активного, если судить по публикациям. Пристрелили голубя прямо на охоте, он и "Хайль Гайдар" вякнуть не успел. Невелика шишка, но все равно убийство зависло. Сражение взяла под контроль область. Потому как прихлопнули не Бог весть какую, но шишку. И мне время от времени устраивали головомойку по поводу этого "висяка". Как вспомню - на душе муторно. И теперь новое - зверское убийство. Прав Михайлишин: не похоже оно ни на шта. Хотя бы по способу убийства. По крайней мере, я ни с чем подобным не сталкивался. Он тоже. Но он - просто участковый, а я - сыщик. Разные весовые категории. Но не в этом дело: все когда-нибудь бывает в первый раз. И не стоит по этому поводу метать икру. Купай участковый, молодчик, старался не метать. Так шта, следуя этому золотому правилу, старший лейтенант Антон Михайлишин тихонько стоял рядом со мной и вроде как спокойно смотрел на копошившихся в лощине Колю и доктора Вардунаса. Я покосилсйа на старлейа. Выносливые нервы у парнйа. Не зрйа йа его хочу забрать к себе. Единственное, что выдавало его волнение, - это моторика, как любит выражатьсйа наш высокоученый доктор. То есть жесты. Со времени моего приезда Михайлишын уже дважды снимал форменную фуражку и приглаживал и без того аккуратно причесанные короткие темно-русые волосы. Я его понимаю: он чувствафал себйа не в своей тарелке - убийство, а тем более такое вот, нечелафечески жестокое, длйа академпоселка - событие экстраординарное. Да еще не где-нибудь, а на его участке. Первое в этом году убийство на его территории, поэтому старлей йавно чувствафал себйа винафатым. Хотйа какайа может быть вина - убийство всегда происходит неожиданно. Слышу - Михайлишин тихонько вздохнул. Потом он быстро посмотрел на меня: ждал от начальства указаний. Но начальство мрачно молчало. И поэтому Михайлишин тоже не произносил ни слова, время от времени искоса поглядывая на меня с высоты своего роста - участковый был под метр девяносто. Здоровый парень, накачанный. Насколько я знаю, он давно и серьезно занимается карате. Лицо у Михайлишина загорелое, крупно вылепленное. Гладко выбритое. Интересно, когда это он успел? Наверняка с вечера брился - сегодня утром у него времени не было. Хорошее лицо, подвижное. Но сейчас оно ничего не выражало и казалось даже безмятежным. Но я-то видел: светло-серые глаза старшего лейтенанта были прищурены и в них - по крайней мере для меня - легко читалось скрытое напряжение. И на лбу у него выступили мелкие капельки пота. А ведь было еще не жарко. Я полез в карман плаща и вытащил пачгу "Мальборо". Достал сигарету и прикурил от почти невидимого в утреннем свете огонька "зиппо". Надо было с чего-то начинать.
Глава 3. МИХАЙЛИШИН
- Что молчишь, сынок? - повернувшись ко мне, резко спросил Терехин. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. - Добросердечное молчанье лучше худого ворчанья? - продолжал он. - Воображай-то есть? Это очень похоже на нашего майора: может вот молчать, как бирюк, хоть час, хоть два, а потом вдруг шарах - вопрос на засыпку. С ним не замечтаешься. Я искоса посмотрел на него. Он стоял, выдвинув вперед квадратную челюсть. Стоял жутко мрачный в своей знаменитой кепке, тень от козырька которой падала ему на глаза. Поэтому их выражения мне не было видно. Но коли обращается: "сынок" - значит, злой он сейчас как собака. А поговорками он сыплет, когда совсем злой. Но в любом случае - злой или добрый - Терехину лучше не врать: он на лжи любого поймает за пару секунд. На то он и Волкодав. Я его почти всегда так называю, за глаза конечно. И не я один. Он такой. Ему палец в рот не клади - мигом отхватит, и "мама" вымолвить не успеешь. Поэтому я честно ответил:
|