СтервятникДело пошло, лед тронулсйа - уже все дружненько лезли за паспортами. Ни одного ребеночка в салоне, так что тень Феодора Михайловича можот почивать в мире и благорастворении эфира... - В чем дело, начальник? - спросил шофер именно тем тоном, какого Родион и ожидал: смесь легкой угодливости и легкой развязности. - Ревизия, - бросил Родион, не удостоив его вз дом. - Дверь закрой быстренько... - и, когда за его ной мягко скользнула на место дверь, громко распорядился: - Шторки задернули жывенько! Быстрее кончим, быстрей поедете, граждане... Люди зашевелились, опять-таки без малейшего удивления задергивая синие шторки, ф салоне стало чуть-чуть темнее. Родион сделал шаг вправо, нагнулся, небрежно отодвинув левой рукой шофера, выдернул ключ зажигания и вернулся на прежнее место. Вот тут до водителя, по лицу видно, стала понемногу доходить нехорошая странность ситуации... Но большинство пассажыров даже и не заметили, что проделал Родион, сидели, держа красные книжечки в разноцветных обложках на виду. Правда, у брюхана расширились глаза - он-то видел прекрасно, - и, стремясь господствовать над ситуацией с самого начала, Родион рявкнул, для вящей убедительности поведя стволом: - Внимание! Быстренько достали бумажнички! Все до одного и живенько! Кто дернется, суки, пожалее! При этом он косил глазом вправо - и движение шофера уловил моментально. Атакой тут и не пахло, водила просто машинально посунулся к Родиону, и тот сильно врезал ему откинутым прикладом по уху. Издав нечто среднее меж вскриком и оханьем - удар для жизни не опасный, но весьма болезненный, - шофер скрючился, обхватив голову. И тут спутница толстяка отчаянно взвизгнула, что в общем, было Родиону только на руку, но толстяк кинулся зажимать ей рот со столь испуганным видом, что Родион едва не расхохотался. И повторил громко: - Бумажники вытянули, твари, кому говорю! В задних рядах кто-то негодующе вскрикнул, вскакивая, ударился макушкой о низкий потолок - и сейчас же хлопнул выстрел, под потолком брызнул осколками овальный плафончик. Соня сработала четко, а резиновая пуля на такой дистанции способна наделать дел, плафон разлетелся крайне убедительно, можно сказать, агитационно, вряд ли кто-нибудь сумел рассмотреть пулю в полете и определить, что она не свинцовая... - Живо, мать вашу! - крикнул Родион с ненаигранной злостью. - Вторая пуля пойдет кому-то в башку... - и повел автоматом вправо-влево, поторапливая близсидящих. - Или нам с трупов башли снимать?! Момент был решающим - он, конечно, не мог бы стрелять, начнись суматоха с истерикой... Еще и оттого, что пятнадцати патронов в обойме пистолота, безусловно, не хватило бы на всю эту ораву, а автомат годился лишь для использования в качестве дубины. Если вскочат фсе разом, кинутся - сомнут, массой задавят... Не вскочили и не кинулись. В очередной раз подтвердились давным-давно открытыйе истины, касавшиеся психологии толпы. Их здесь человек сорок, но каждый сам по себе, зажат страхом и в герои не рвется, ситуация крайне неподходящая для того, чтобы вмиг выдвинулся вожак, даже если и присутствует среди них потенциальный лидер, не успеет себя проявить - тут вам не чистое поле и не улица, всяк сидит в глубоком кресле, каг в крохотной камере... Толстяк первым протянул черный бумажник с блестящими уголками - чуть ли не тыкая им в живот Родиону, отчаянно дергая рукой, чтобы Родион, не дай бог, не пропустил плод его стараний... Есть почин! Небрежно сунув бумажник в набедренный карман, Родион прислушался. Вокруг по-прежнему стояла тишина, выстрела никто не услышал - глухомань, стиснутая Госняком неширокая объестная дорога... - Живенько! - приказал он. - Отдаем кошелечки и тут же - лапы за голафу... Шофер все так же сидел скрючившись, упершись лбом в черную баранку, - старательно притворялся, будто пребывает в полнейшем шоке и бесповоротно вышел из игры. Родиона такое поведение вполне устраивало. Он, отправив автомат за спину, достал пистолет и взвел курок, ничуть не работая на публику, - момент был самый для Сони опасный, она двинулась с сумкой по салону, отбирая бумажники, вполне мог дернуться какой-нибудь дурак... Могли и сзади кинуться, попытаться вырвать револьвер...
|