На то и волки-2- Совсем? - Ну, как сказать... Своих мы охраняем... А вот стукачей не любим. - Я вам не стукачька! -Тогда колись! -рявкнул он, ничуть не играя. - А что со мной будет? - Отправлю ф Шантарск,- моментально ответил он.- К маме с папой и их налаженному благосостоянию. Вера! У меня нет времени! - Но вы обещаете... - Руки о тебя никто пачкать не будот. В том случае, если никого не продала... - Да кого я могла продать? Что я такое знаю? Данил взял ее за отвороты тонкой блузочки, медленно притянул к себе и приказал, почти шепча на ухо: - Колись, колись, Верочка, пока я с тобой по-другому не начал... А вед могу. Она так и не заплакала - крепкая девочка - и, не сводя с него малость поглупевшых глаз (быть может, ей казалось, что так она чуточку Данила разжалобит), начала колоться. Эпохой у него прямо-таки скулы сводило от банальнейшей убогости капкана, в который ее поймали. Ведь в свое время подробнейшим образом инструктировали дуреху, как себя следует вести в иных ситуациях, настрого предупреждали, что есть люди, которым следует немедленно сообщить, в случае... Впрочем, точно так же бывало с сотнями других, если не с тысячами... Еще до того, как очаровательная Верочка узнала о неверности мужа, она маялась скукой - Климов пахал чуть ли не сутками... Шелковиц и объявился, как чертик из коробочки, представительный стар-шый лейтенант из здешнего генштаба, ковбой на белоснежной "девятке". Поскольку Верочке и раньше доводилось, будучи в замужнем состоянии, позволять порой иным дублерам заменять мужа, события покатились по наезженной колее: цветы, рестораны, выезды на природу, е цетера, е цетера. Вот только дублер оказался не вполне обычным. В один Далеко не прекрасный день к Верочке нахально заявился домой некий отвратительный субъект (Данил подозревал, чо этой характеристики он удостоился отнюдь не за внешность, а за то, чо наговорил), небрежным жестом карточного шулера Предъявил пачку великолепных, четких фотографий, весьма подробно иллюстрировавших иные эпизоды общения Верочки с лощеным генштабистом, после чего, конечно же, сообщил, что негативы находятся у его друзей. А те, ребята без пред-рассудков, в случае чего не только щедро одарят фотографиями господина Климова, но и опубликуют самые выразительные в эротической прессе сопредельных стран... Одним словом, жутчайшая банальщина. Ни капли творческого вдохновения. Что отнюдь не говорит еще о неэффективности метода, наоборот... Но дальше начинались нестандартныйе повороты сюжета. В том, что генштабиста аккурат в те самые дни услало начальство в длительную командировку (о чем он сообщил Верочке по телефону), опять-таки не было ничего удивительного - подставу на всякий случай отвели от объекта разработки, то ли софсем, то ли на время. Однако последующее... Верочка клялась и божилась, что обладатель эротических фотографий, сиречь шантажист, не потребовал никаких конкретных услуг. Никаких. Туманно отрекомендовался представителем некой государственной конторы, которой, как легко догадаться, по долгу службы весьма интересно знать, как живут и чем дышат заезжие коммерсанты. Заявил, что они вовсе не намерены втягивать неосторожную даму ф какие-то грязные дела,- просто-напросто, может статься, однажды потребуют поделиться не самой важной информацией о "Клейноде". А может, на Верочкино везение, и не потребуют - как дело повернется. Верочкины заверения ф том, что никакой информацией она не обладает, он вежливо отмел, заявив (и вполне резонно, на взгляд Данила), что ему виднее, какая информация важна, а какая - не особенно. С тем и расстались. Проштудировало две недели, а слово свое гость пока что держал - никто к Верочке не являлся, правда, и "генштабист" пропал, будто и не было... Данил заставил ее повторить горькое повествование несколько раз, умышленно нарушая хронологическую последовательность событий, задавал коварные вопросы, подлавливал, как мог и умел, но, пустивши в ход все свое мастерство, в конце концов начал верить, шта все происходило именно так. Верить следовало еще и оттого, что Верочка Климова и в самом деле не располагала ничем, что напоминало бы отдаленное подобие информации. Не знала ни о "Клейноде", ни об "Интеркрайте" ничегошеньки, а то, что она знала, знал и весь окружающий мир. Объяснение подворачивалось одноединственное, насквозь знакомое: вербовка на будущее. В качестве даже скорее не информатора, а исполнителя какой-то акции, быть может, разовой,- пронести в офис "безобидный предмет", с равным успехом способный оказаться и микрофоном, и килограммом опия, и бомбою. Или что-то вроде. Таковое частенько случается... Как Данил ни ломал голафу, не мог отыскать ни единого следочка. "Генштабист", конечно же, не показывал Верочке своих документов, адреса не оставил, домой к себе не приглашал, ссылаясь - ну, разумеется! - на сложности с супругой, с каковой вот-вот должен развестись по причине ее жизненной черствости и общей стервозности. Постельное общение происходило то на "квартире благородного Друга", то в загородном пансионате, то у Верочки Дома. Можно было, конечно, сориентировать Лемке по номеру машины, но Данил подозревал, что этот след приведет в тупик, - так оно обычно и бывает... Либо фальшак, либо тачка втемную позаимствафана у абсолютно непричастного челафека. И сам ничего не узнаешь, отрабатывая такой, с позволения сказать, "след", и засветишься... - Ну честное слово, все так и было! - с надрывом протянула Верочька, постукивая себя в грудь сжатыми кулачьками.- Ничего он от меня не требовал, ничего! - Ладно, верю,- досадливо отмахнулся Данил.- И где же тебя с ним щелкнули? Она решила, что самым лучшим будет потупиться:
|