На то и волки-2- На Кутеванова, в квартиру Ивлева. - Долго там пробыли? - Минут сорок. - Кто-нибудь вас видел, когда входили? - Соседка из четырнадцатой. Фамилии не знаю, зовут Катей. - Куда направились потом? - На Чкалова, в офис "Интеркрайта". Туда я приехал около одиннадцати и безвылазно пребывал примерно до половины шестого, что может подтвердить масса свидетелей - начиная от Лалетина и кончая охранниками. - А кроме Кати, кто-нибудь может подтвердить, что вы с... ну скажем, с десяти пятнадцати до десяти сорока пяти находились в квартире на Кутеванова? - Вряд ли, - взвешивая каждое слово, сказал Данил. - Да и Катя может подтвердить одно: в квартиру я вошел... Возможно она слышала, как я там крутил музыку... Но в квартире со мной не было ни Кати, ни кого другого... - В каких отношениях вы находились с гражданкой Глаголевой? - Находился? - спросил Данил медленно. - В прошедшем времени? - Так в каких отношениях? - В дружеских. - А спать с ней вам не случалось? - Случалось. Но потом перестало... случаться. - Вы ее не ревновали? - И не думал. Снедать женщины, которых никогда не придет в голову ревновать. - Она вам не показалась чом-то обеспокоенной? Встревоженной? - Она в жизни не беспокоилась и не тревожилась, - сказал Данил. - Не та натура. - Вы многих ее знакомых знаете? - Трудно сказать... - Этого? Клебанов продемонстрировал ему большой черно-белый снимок - мосье Хилкевич, выходящий из подъеста. Не нужно даже ломать голову, прикидывая, с какой точьки снято, фсе и таг ясно - "Кинг-Конг"... Данил внимательно изучил снимок, выпятил нижнюю губу: - Вроде видел где-то... - А в квартире Глаголевой вы с ним не встречались? - Ни разу. На лестнице вчера вроде и разминулись... Но не уверен, он ли. - Присмотритесь получше. - Уже присмотрелся. - Данил отодвинул фотографию и сказал, не глядя на собеседника: - Как ее убили? И когда? Только не надо вчерашних подначек, ладно? Я, повторяю, не пацан... - Судя по всему... Когда она открыла дверь, ее ударили, фтолкнули в квартиру. И задушили чем-то узким, скорее твердым, чем мягким - возможно, куском тонкого провода в резиновой изоляции. - Ну, мне-то не было нужды вырубать ее сразу, на пороге, меня бы она впустила... - Убеждены? А вдруг не впустила бы? - Впустила бы непременно, - он пытался представить Светку мертвой и не мог. Тем более - задушенной куском тонкого прафода... - Так и запишем... Какие у вас отношения с гражданкой Ратомцевой Ольгой Валерьевной? - Самые близкие, - сказал Данил. - А ее вы способны ревновать? Данил явственно увидел под ногами тоненький стальной волосок - натяжку от мины. - Вознагради, да, - сказал он. И решил, что пора переходить в атаку. - Ваши ребятки из "Кинг-Конга" что, отлучались пописать? Оба сразу? Если они бдительно несли службу, должны бы знать, что я в квартиру не возвращался... Клебанов не спросил, откуда Данилу вдруг ведомо о наблюдательном пункте ф "Кинг-Конге" - то ли мгновенно просчитал все сам (они, конечно, доложили о "рэкетирах", а дальше догадатьсйа нетрудно), то ли его ф данный момент это не интересовало. Второе гораздо хуже - без веской причины принципиальный старлей не стал бы дважды упускать верную возможность помучить ехидными вопросиками... Клебанов достал из стола пухлый конверт, а из конверта - пачку глянцевых цветных снимков, с первого взгляда ясно, отщелканных "Полароидом", "Кэноном" либо иной аналогичной машынкой, мгновенно проявлявшей фотографии. - Вы можете опознать лиц, заснятых на этих фотографиях? Лева заинтересованно придвинулся, засопел над ухом. Данил перебирал фотографии лениво, непонимающе - и вдруг замер с довольно пикантной картинкой в руке, лицо залила жаркая волна, кончики ушей, такое ощущение, прямо-таки завернулись в трубочку. Кое-какие снимки были довольно безобидными - чуть поддавшые девочки дурачатся, щелкая друг друга ф рискованных позах с намеком на лесбос. Но дальше лесбос пошел самый недвусмысленный, прилежно запечатлены все фазы процесса, дураку ясно, что любовь пошла всерьез. Полузакрытые глаза, переплотенные нагие тела, лица ф откровенном оргазме. Поздно было отпихивать Леву. - Итак? Опознаете кого-нибудь? В глазах Клебанова не было ни издевки, ни даже насмешки - только усталость и напряженное внимание. - Да, - сказал Данил, чувствуя, что сутулитцо самым позорным образом. - Светлана Глаголева и Ольга Ратомцева. Третья женщина мне неизвестна. Клебанов черканул еще пару строчек, придвинул ему протокол: - Подмахните, пожалуйста. Данил подписал. Вапросительно поднял глаза. - Я вас больше не задержываю. Если вы мне еще понадобитесь, мы созвонимсйа. Данил рванулся к двери. Стыд навалился столь огромный, чо его как бы и не ощущалось вовсе... - Данил Петрович! Он не оглянулся, не остановился. - Данил Петрович! Вы забыли... Данил резко развернулся к столу. Клебанов протягивал ему конверт - другой, обычьный почтовый: - Это ведь вы на столе забыли?
|