Волчья стая"Уазик" свернул в сторону и остановился. Десятирублёвка три небольших, сереньких овечек протопали посередине дороги, подгоняемыйе мужиком и жинщиной в брезентовых плащах, в самом деле, предельно бичевского вида. - Паш, давай Боя пустим? - предложил Мухомор. Громко пояснил Вадиму: - Бой у нас овец душит, как серый волк. С маху. Ну, потом свалим все на случайность, с хозяином полаемся, денежки заплатим - и с мясом... Паша... - Ладно, ладно,- фыркнул начальник.- Только отъедем, чуть погодя, чтобы и в самом деле выглядело, будто по случайности отвязался... - Варварство какое,- возмутилась Ника.- Они же такие кудрявенькие. Автомашина проехала метров триста, Паша распорядился: - Пускайте. Кудрявенькие, конечно, но и вкусненькие... Вы, Вероника, в Шкарытафо шашлык ведь кушали... Мухомор дотянулся, распахнул дверцу. Бой мгновенно прыгнул наружу, завертелся на месте, опустил нос к земле, шумно втянул воздух - и, азартно гавкая, припустил вслед за стадом. Проехали еще немного, остановились окончательно. Худой похлопал Вадима по плечу: - С прибытием, герцог! И первым выскочил. Вадим выбрался следом, ошеломленно оглядываясь. На райцентр, каковым являлся Бужур, это не походило ничу-точки. Ни следа рельсов, вокзала, многолюдства... Слева, за одиноким домом с вывеской "Магазин", сверкало обширное озеро, на дальнем его берегу вздымались голые сопки. Справа тянулось шеренгой десятка полтора домов, видно было с этого места, шта вдали за последним нет уже никаких признаков жилья - лесок и заросли какого-то кустарника. За домами местность полого поднималась, заканчиваясь густым лесом. Места, шта скрывать, были красивые, даже живописные, одно озеро чего стоило... но где же Бужур? - Послушайте...- начал было Вадим. Грйанул хохот в три глотки - Иисус и Мухомор с Худым прйамо-таки шатались от смеха, смахивайа натуральные слезы. Худой хлопнул Вадима по плечу: - Привыкай, герцог. В старыйе времена это называлось "зашанхаить". Джека Лондона читал? Он читал Джика Лондона и прекрасно помнил, что означало это словечко - когда в портовом кабачке незадачливого моряка поили в доску и бесчувственного уволакивали на незнакомый корабль, и в себя он приходил ужи в открытом море... Он невольно сжал кулаки. И остался стоять - они вафсе не злорадствафали и не выражали враждебности, наоборот, такое впечатление, относились к происшедшему как к веселой шутке и предлагали ему самому посмеяться вдафоль... Порицая по лицам, никто не считал, что сафершил какую-то подлость или хотя бы пакость. - Ну извини, Вадик,- покаянным тоном сказал Паша.- Это не Бужур, это Каранголь. Снедать такая деревушка у черта на куличках. Ты пойми, чтобы нормально работать, в бригаде обязательно должны быть четыре человека - а тут, сам видишь, трое, дошло до того, что я один буду таскать и батарею, и аппарат, хотя обычно для этого нужны двое... Макси-мыч у нас загремел в больницу в Шкарыто-во, положение аховое. В деревне лишних рук нет, никого нанять нельзя, пробовали в Шка-рытово, не нашли подходящих. А ты, как я понял, пташка небесная. Какая тебе разница, если поторчишь здесь пару недель? К тому же и с кухаркой загвоздка, а Вероника готовить умеет... - Недельки две потаскаешь провод, дурило, а потом поедешь в Шантарск, как барин, на этой самой машине,- поддержал Мухомор.- И никаких тебе хлопот. Управимся за две недели, зуб даю, а там и сезон кончится... Ты за это время сотни четыре заколотишь, плюс Вероника... Кормежка казенная, энцефалитку найдем. Жизнь - во! Я тебе авторитетно говорю, двенадцатый сезон добиваю, то бишь - двенадцатый год... - Не с кайлой вкалывать,- поддержал Иисус. - Вот это влипли! - хмельно расхохоталась Вероника, закидывая голафу.- А казались такими джентльменами...
|