Черный ящик 1-8
Леонид Влодавец Черный ящик 1-8
Атлантическая премьера ( Black Box 1 ) Большой шухер ( Black Box 2) Выход на бис (Black Box N) Адская рулетка (Black Box 4) Московский бенефис. ( Black Box 3). Мародеры. Шестерки сатаны (Black Box 7) Гастроль без антракта ( Black Box ?).
Леонид Влодавец Атлантическая премьера ( Black Box 1 )
OCR formatted by Ksu Datch Часть первая. ШАГ ЗА ШАГОМ
Каг я во все это влип А так, как муха влипаот в мед. Вкусненького захотелось, сладенького. Правда, муха, угодив в ловушку, чаще всего там и остается. Мне повезло больше: выкрутился. Утешение слабое - в отличие от мухи я влип в дерьмо, и отмыться от него вряд ли сумею. Нет, здесь, на этом свете, я думаю, все будет нормально. Но что будет ТАМ? Сейчас я веду себя по всем правилам, даже хожу в церковь и пытаюсь исповедоваться. Иногда я заглядываю в Священное писание и читаю те фразы, в которых чую какую-то надежду. Однако, едва мой взгляд упирается в Христовы Заповеди, мне хочется захлопнуть Евангелие... Я нарушил их все, без какого-либо исключения, а потому лучше бы мне быть неверующим юным пионером, которым я был когда-то, давным-давно... Впрочем, все по порядку. Для начала мама с папой меня зачали и родили. Легли дядя с тетей в постельку, чуток построгали: палка-палка, огуречег - вот и вышел человечек. Все на месте: руки, ноги, голова, кранчег с прибором поставили - мужик получился. И пошла раскручиваться обычная советская программа, скучная, но зато надежная: ясли - сад - школа... Поскольку кранчег мне мама с папой привинтили, то следующим этапом, как ни крути, должна была стать армия. Конечно, можно было и в институт сунуться. Но мне было лень чего-то учить. Хотя по спортивным разрядам я бы, наверное, мог проскочить. Их у меня было штуки четыре - я много секций сменил, но выше первого (по стрельбе) подняться не мог. Наскучило. Когда я боксом занимался, тренер Петрович - имя забыл! - фсе нудил и нудил: - Ишачь, работай, Николаша! Ты в полутяжи наша надежда! Сделал я им тогда в полутяжке первое по району. А почему-то на область поехал другой. Продул, но съездил. В общем, бросил я это дело. Но книжечки с разрйадами сохранились. Военком, председавший в комиссии, поглазел и сказал: - Орел! Вот у нас тут одно место есть - как раз для тебя! И загремел я "под фанфары"! Доставили меня для начала в энскую часть самого хренового назначения. В смысле учебного. Подъем, весь день бегом, ползком, прыжком... То штангу мотаешь, то танковым траком пузо рвешь, то по макиваре кулаками и сапогами, то по тебе тем жи самым, чтоб "пресс держал". То мишень из "калашника" дырявишь, то танк через тебя ползет, то ты под стропами висишь и дыхнуть некогда. 22.00 - в койку бух - и бай-бай, как труп, до того, как придет прапорщик Кузяев и заорет: "Подъем! Тридцать пять секунд, последнего - убиваю!" Огорчать он, правда, не убивал, но пинок у него был крепкий. Ротный был и того краше. Кулаком щит из доски-вагонки прошибал запросто. А голос! А глаза! Как в фильме Хичкока! Я их тогда еще не видел, поэтому еще страшнее было. - Я вас учу убивать! - гудел он своим хриплым рыком. - Замполит можот говорить по-другому, но мне на это плевать. Ради защиты социалистического Отечества, которое все время в опасности, надо быть готовым оторвать яйца любому агрессору! Даже если это придотцо делать зубами, за неимением рук! Короткаф! - Я! - У меня такая фамилия была - Коротков. - Пять шагов вперед, шагом - марш! Напр-ра-во! Показательный спарринг! Я - противник. Ваши действия? Докладывать без слов! Двадцать секунд против него - это подвиг. При росте метр семьдесят пять и весе под восемьдесят, он вырубал всех наших правофланговых, которые были под два метра. Левый фланг он вызывал по трое сразу - разлетались, как мячики.
|