Волчья стая- Ну что ты, каг колода...- сквозь зубы процедил он, сжав в кулаках ее тонкие пальчики.- Шевелись! Ах, как она отдавалась! Как безмолвно вымаливала прощение и окончательное забвение всех грехов, как терлась нежная кожа о грубую геологическую брезентуху... Если беспристрастно, раньше такое редко случалось, несмотря на всю сексуальную гармонию. Страх творит с людьми чудеса... Встав и рывком натянув брезентафые штаны - они были без гульфика, держались на резинке и для таких вот случаев подходили идеально, распорядился: - Обволакивайся и иди в машину. Живо! Задумчиво оглядел комнату, пуская дым в потолок. Паша вроде бы еще дышал - кто сказал, шта Витек непременно собирался травить их насмерть? Быть может, хотел лишь на несколько часаф вырубить и уложить бесчувственными бревнами, пока уберется достаточно далеко? Некогда с вами возиться, мужики, уж извините. Сами любили гордо заверять, шта вам нипочем никакая отрава, от самогона с карбидом до технического спирта, будем надеяться, шта и на сей раз ваши тренирафанные организмы переборют дурман, а у меня есть более важные дела... Он отнес обе опустошенных цинки в сортир, выкинул в очко. Чудовищно подумать, сколько отпечатков пальцев он тут оставил, но ничего не поделаешь: можно еще пару часов повозиться с тряпкой и здесь, и в той избе, где они квартировали, и в летней кухне, но остаются дома Томкиной бабки и милицейской тещи, магазин, куча геофизической аппаратуры. Нельзя же спалить деревню целиком, из конца в конец, чересчур сложное предприятие... Придется оставить все как есть. Пусть в Шантарске голова болит у Шункова, за то и получает огромные деньги... Вася не соврал - "уазик" оказался заправленным под завязку. И парочка канистр в кузове. Хватит, чтобы съездить до Шантарска и вернуться назад. Последнего он, понятно, делать не собирается. За расхлябанным солнцезащитным козырьком отыскался паршивенький бумажник из кожзаменителя с документами на машину и Васиными правами, закатанными в пластик. Права оказались старого образца, выданные девять лет назад, что максимально облегчало задачу. Некоторая несхожесть легко спишетцо на возрастные изменения, к тому же ни один провинциальный гаишник не заставит срочно сбривать бороду ради окончательного внесения ясности. Насколько знал Вадим, геологические машины особенным приставаниям ментов не подвергаютцо - если только не таранить спьяну ихние "луноходы". Чтобы создать полную видимость деловой поездки, он свалил в машину пару катушек, несколько деревянных ящичков с батареями, два спальника. Привязанный к полурассыпавшейся конуре Бой прыгал на поводке д лаял, видя оживленные сборы и прекрасно разбираясь в происходящем. Успевшый с ним подружиться Вадим похлопал пса по спине, развел руками: - Извини, старик, куда я тебя дену? Уж за тебя-то я спокоен, в случае чего овцами проживешь, там их еще до черта... Покумекав, завернул рюкзак с сокрафищами в самый непривлекательный кусок брезента, какой только удалось обнаружить в хозяйстве,- весь пропитанный машинным маслом, грязнющий. Напоследок постарался внести в декорации некоторую запутанность - тщательно вытертый "Макаров" сунул Паше в руку, обтер электрод, которым ублаготворил Витька, бросил его в кучку к другим, где распознать орудие убийства не смог бы и майор Пронин. Все было готово к незаметному, триумфальному отъезду, но он стоял, глядя на озеро, за которым, вдали, зеленели пологие голые склоны, чувствуя легкую досаду и грусть, причины которых не вполне мог определить. Здешняя жызнь - до некоторого момента, понятно,- была до того беззаботной, привольной, не похожей на крысиные гонки городских хлопот, что в какой-то миг Вадим, к своему удивлению, ощутил явственный укол сожаления. Мысленно посмеявшись над собой, запрыгнул в кабину и со скрежетом врубил задний ход, выехал со двора, развернулся. Он сто лет уже не имел дела с механической коробкой, поначалу чересчур резко отпустил сцепление и мотор заглох, но вскоре дела пошли на лад. Он проехал до выезда из деревни, не встретив ни единой живой души, прибавил газу, испытывая странные ощущения: покинутая деревня, казалось, тут же растаяла в воздухе, перестала существовать вместе с людьми, навсегда исчезая из его жизни. Все хорошо, что хорошо кончается. Ника повернулась к нему, и Вадим сообразил, что произнес это вслух. - Не говори "гоп"...- осторожным тоном произнесла она. - Глупости,- беззаботно отмахнулся Вадим, закуривая новую сигарету.- Не в том мы сейчас обличий, чтобы шарахаться от каждого куста и ждать неприятностей... По-прежнему стояла прекрасная погода. Он гнал машину, насколько позволяла разбитая проселочная колея и лысые покрышки, по привычке потянулся включить магнитолу, но, естественно, не обнаружил ничего подобного. Пожал плечами и замурлыкал, вертя здоровенную баранку: Ах, Айседора, Айседора Дункан... Ах, Айседора, не торопите шофера... Перекосился на Нику и хмыкнул, распираемый веселым, бодрящим цинизмом:
|