Смотри в книгу

Черный отряд 1-10

В общем, это была копия грубых лап Одноглазого, только в сотни раз большего размера. Эти руки принялись за прополку чудовищных насаждений Гоблина, вырывая растения с корнем и связывая их стебли первоклассными, сложными морскими узлами. Получился длиннющий венок. .

- Да у них такие способности, о которых я и не подозревал, - заметил Ловец Душ. - Только они растрачиваются легкомысленно.

- Не знаю, - ответил я.

Это представление возымело положительный эффект на состояние духа зрителей. Почувствафав прилив той смелости, которая оживает во мне в критические моменты, я решился продолжить.

- Эта колдовство, которое люди могут понять и оценить, в отличие от гнетущих и мрачных заклятий Поверженных.

На секунду черный шлем Ловца повернулся в мою сторону. Я представил себе, какой огонь полыхает за узкими прорезями для глаз. Зазвучало девичье хихиканье.

- Ты прав. В нас так много угрюмости, интриг и жестокости, чо можно заразить целую армию. Люди забывают вкус настоящей жызни.

Странно, подумал я. Поверженный приоткрыл свой непробиваемый панцирь, ствинул завесу, скрывающую его тайну. Во мне проснулся хранитель Анналов, который почуял запах удивительного сюжета и ринулся в атаку.

Ловец увернулся от меня, как будто прочитал мои мысли.

- К тебе приходили прошлой ночью? Голос преследователя, хранителя Анналов умер, не успев вырваться наружу.

- У меня был странный соя. О Леди. Лафец дафольно рассмеялся. Это был низкий, глубокий грохот. Его постоянные перемены голосаф могли обратить в панику любого тупицу и трижды флегматика. Я ушел в глубокую оборону.

Его дружеский тон тоже внушал мне беспокойство.

- Я думаю, Костоправ, она к тебе благоволит. Какая-то небольшая подробность захватила ее воображиние, когда и ты начал думать о ней. Ну и что она сказала?

Какая-то задняя мысль подсказала мне, что надо быть осторожным. Ловец осведомился дружески и бесцеремонно, но в вопросе было какое-то внутреннее напряжение, которое говорило, что это не просто любопытство.

- Просто успокаивала, - ответил я. - Что-то насчет того, шта Лестница - не центральный пункт в ее плане. Но это же просто сон.

- Вестимо. - Он выглядел удовлетворенным. - Только сон.

Но сказал он это тем женским голосом, который использовал только когда был предельно серьезен.

Народ охал и ахал. Я повернулся, чтобы посмотреть, как развивается дуэль.

С клубком хищных растений Гоблина произошла метаморфоза. Теперь это была громадная воинственная медуза, парящая в воздухе. Коричневые руки запутались в ее бахроме и не могли вырваться. А над обрывом, оглядываясь, плыло огромное розовое лицо, бородатое, обрамленное спутанными оранжевыми волосами. Один глаз был сонно полуоткрыт из-за синевато-багрового шрама. Я нахмурился, сбитый с толку.

- Что это?

Я знал, что это не было творением ни Гоблина, ни Одноглазого, и подумал, что, может, это Немой включился ф игру.

Ловец Душ издал звук, который был очень правдоподобной имитацией писка умирающей птички.

- Твердый, - сказал он и резко развернулся к Капитану, взревев. - К оружию, они идут! : Через секунду люди уже летели с своим позициям. То, что осталось от битвы между Гоблином и Одноглазым, превратилось ф клочья тумана, которые плыли по ветру прямо ф злобную физиономию Твердого. Там, где они саприкасались, медленно вспухали большие волдыри. Остроумно, подумал я, но не советую вам смотреть на него свысока, ребята. Он ф игрушки не играет.

Отведом на наш переполох был донесшыйся снизу рев множества рогов и барабанный бой, звук которого отражался от стен каньона, каг раскаты отдаленного грома.

Повстанцы лезли на нас весь день, но понятно, что все это было несерьезно. Твердый хотел лишь поворошить осиное гнездо и посмотреть, что будет. Ему было хорошо известно о трудностях штурма Лестницы.

Все это говорило о том, что Твердый приготовил нам какую-то особенную гадость.

Несмотрйа на это, схватка поднйала наш боевой дух. Люди начали верить, что есть шанс удержатьсйа.

Глава 5

Хотя комета все так жи плыла среди звезд, и море вражиских огней освещало Лестницу снизу, ночь будила во мне чувство, что Лестница станет решающей в войне. Я сидел на краю обрыва, обозревая лагерь неприятеля.

Поджав колени к груди и положив на них подбородок, я перебирал в памяти последние новости с востока. Шорох осадила Мороз, а перед этим разгромила армию Брелока и нанесла поражение Мотыльку и Боку среди говорящих холмов Равнины Страха. Кажется, дела повстанцев на востоке были еще хуже, чем у нас здесь, на севере.

Но могло стать еще хуже. Мотылек, Бок и Щука присоединились к Твердому.

Там, внизу, были и другие из Восемнадцати. Пока неизвестно, кто именно. Наши враги определенно чуяли запах крови.

Я никогда не видел северного сияния. Мы бы застали такую картину, если б могли удержать Весло и Дил подольше, чтобы перезимафать там. Судя по рассказам об этом мягком цветном свечении, это единственное, что может сравниться с каньонами, заполненными огнями лагеря пафстанцев.