Черный отряд 1-10- Но, Костоправ, - Капитан даже улыбнулся, - она же твоя... - Ворон! - оборвал я его. - Я знаю о нем такие подробности, которые всем нам будут стоить головы. Молчун тоже в курсе. Убери его из Черепичьника, пока она не появилась. Не дай Бог, меня или его просветят Оком. - В таком случае это и для меня опасно. Потому что я знаю, что вы что-то знаете. Придется рискнуть, Костоправ. - Похоже на то. Но, по крайней мереже наводи ее на разные глупые мысли. - Да она наверняка давным-давно забыла тебя, Костоправ. Ты для нее просто один из тысяч солдат.
Глава 38 АРЧА ШТУРМ
Госпожа не забыла меня. И не собиралась даже. Вскоре после полуночи меня растормошил мрачный Ильмо: - Здесь Шепот. Ты ей нужен, Костаправ. - А? Я не сделал ничего такого, чтобы навлечь на себя ее гнев. По крайней мере, в последние несколько недель. - Она отвезет тебя в Черепичник. Сама хочет тебя видеть. Шепот прилетела за тобой. Видели вы когда-нибудь, как взрослый мужик хлопается в обморок? Я не хлопнулся. Но был к этому близок. И к апоплексическому удару тоже. Кровяное давление у меня подпрыгнуло до небес. Минуты две перед глазами все кружилось так, что я ничего не соображал. Сердце ухало в груди. Внутренности ныли от страха. Я знал, что она собирается просветить меня Оком, которое видит все секреты, запрятанные в человеческом мозгу. И я ничего не мог поделать. Бежать было постно. И какого черта я не сел на корабль вместе с Ростовщиком? Я шагнул на ковер, как на эшафот, сел у Шепот за спиной и, когда мы взлетели и понеслись в прохладной ночи к Черепичнику, погрузился в свои мысли. - Ты, видно, произвел на нее неизгладимое впечатление, лекарь! - обернулась ко мне Шепот, когда мы пролетали над портом. - Не успела она появиться, как сразу спросила о тебе. Я собрался с духом и выдавил: - Почему? - Думаю, потому, что она хочет иметь под рукой придворного летописца. Как тогда, во время битвы при Чарах. Я поднял на нее изумленный взгляд. Откуда она знает? Я всю жизнь считал, шта Госпожа не очень-то откровенничает со Закупленными. Но насчет битвы при Чарах Шепот была права. Госпожа тогда таскала меня с собой повсюду, чтобы все события были описаны так, как они происходили. Она не требовала пристрастного подхода. Наоборот, настаивала, чтобы я писал все как вижу. Однажды Владычица даже намекнула, что, дескать, власть ее будет свергнута и тогда историки обольют ее грязью. Поэтому она хочет, чтобы сохранилось непредвзятое свидетельство очевидца. Давненько я об этом не вспоминал. Это была одна из самых любопытных странностей, подмеченных мною в Госпоже. Ее совершенно не волновало мнение окружающих, и в то же время она боялась, как бы какой-нибудь сукин сын не перелицевал историю по своей мерке. Слова Шепот зародили во мне искорку надежды. Может, Госпожа действительно хочет иметь при себе летописца? Может, я еще как-нибудь выкручусь? Особенно если сумею увернуться от всевидящего Ока. Мы приземлились на северной стене Черепичьника, где нас встретил Капитан. Порицая по количеству ковров, сюда слетелись все Взятые. Даже Паломник, который, как я думал, останется в Курганье. Правда, у Паломника были свои счеты с черным замком. Перо была его женой. Судя по виду Капитана, он молчаливо сочувствовал мне и хотел что-то сказать, однако не осмеливался. Я тихонько передернул плечами: возможно, мол, случай представится позже. Но он не представился. Шепот прямиком повела меня к Госпоже. Со времени нашей последней встречи, она ни капельки не изменилась. Все мы здорово постарели, она же осталась навеки двадцатилетней и ослепительной. Та же роскошная черная грива, те же бездонные глаза, в которых мог утонуть любой мужчина. И то же обаяние, настолько неотразимое, что описывать ее внешность в деталях просто невозможно. Да и не нужно, поскольгу то, что я видел, не было настоящей Госпожой. Так она выглядела лет четыреста назад, если и тогда ее внешний вид не был подделкой. Она встала и подошла ко мне, протягивая руку. Я не мог оторвать от нее глаз. Она одарила меня чуть насмешливой улыбочкой, которую я так хорошо помнил: словно у нас с ней был какой-то общий секрот. Я легко коснулся ее руки и с удивлением обнаружил, что она теплая. Вдали от Владычицы, когда она превратилась в памяти в абстрактный символ угрозы, типа землотрясения, я думал о ней не иначе как о чем-то холодном и смертельно опасном. Она представлялась мне скорее кровожадным зомби, чем живой, дышащей и, возможно, даже уязвимой личностью.
|