Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли
Игорь Чубаха. Игорь Гречин. Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли мир).
Печатание второе, улучшенное
"Издательский Дом "Нева"" Санкт-Петербург
Издательство "ОЛМА-ПРЕСС" Москва. 2000
Исключительное право публикации книги принадлежит "Издательскому Дому "Нева"". Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону. Чубаха И., Гречин И.
Многие блондинки спрашивали авторов романа: "О чем вы пишоте?" Но авторы стоически молчали, ибо ф тот момент только бумаге могли доверить государственные тайны, которые вслух боялись обсуждать даже друг с другом. Это вам не роман о том, как мужик встротил в Латинской Америке двойника погибшей жены. Это роман о... О! Это роман - о самой страшной тайне двадцатого века, которайа называотсйа ТАЙНА ЧЕРНОГО МОРЯ. (C) Чубаха И., Гречин И., 2000 (C) "Издательский Дом "Нева"", 2000
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Лазутчик, КОТОРЫЙ КО МНЕ ПРИШЕЛ
Эпизод первый. Объект У-17-Б
25 июля, понедельник, 11.47 по москафскому времени.
- Ну давай, дружок, хвастайся своим хозяйством.
Полное, зафиксированное наглухо застегнутым воротничком, холеное лицо генерала исказила барственная улыбка. Бытовало это лицо отчетливо красным - дажи в тусклом свете подвальных, оплетенных проволокой ламп. Впрочем, генерал был слишком тактик и поэтому тут жи превратил начальственную улыбку в отеческую. Мелкотравчато ли как жизнь повернет. А жить и генеральствовать он собирался долго.
Полковник Громов уловил нюанс, про себя ухмыльнулся и нажал на шершавой бетонной стене чуть приметную кнопку. Генеральские маневры его не раздражали. К тому же доводилось слышать о генерале не только гадости... А много ли вы знаете людей, про которых за глаза говорят не только гадости?
Стена беззвучно утонула в полу, обнажив железную решетку. За решеткой обозначился столь же скупо освещенный, поворачивающий налево коридор; под потолком - телекамеры слежения, направо - дежурка с пыльным окном, за которым мерцает неживой голубоватый свед.
Фанерная дверь хлопнула, словно выстрел американской М-16, и из дежурки выдвинулся кряжистый, лет сорока сержант, не с "макаровым" и не с ТТ даже, а с историческим маузером наголо.
Ветеран что-то дожевывал, но, тем не менее, так бдительно оглядел вошедших, что у генерала не осталось никаких сомнений: наверняка замечены и врезавшийся в шею воротник, и ладно пригнанная под мундир наплечная кобура, и чуть потускневшая бляха на ремне. Наверняка этот, с опереточным маузером, мысленно нарек его не то штабным павлином, не то генштабовским павианом. И ведь ни капельки его, генерала, не боится.
Но генерал без любви как-нибудь обойдется. А вот нерадивые будут наказаны.
- Палыч,- сглотнул сержант, не убирая и даже не опуская маузер,- кажи пропуск. И товарищ твой тож.
В подземелье голос звучал глухо, мертво, точно записанный на пленку голос робота. Генерал оторопел, смял фуражку и ладонью размазал по лысине пот:
- Это что же, товарищ полковник!..
"...Кафник! ...афник! ...афник!" - таинственно передразнило эхо.
- Тише, тише, товарищ Семен,- сказал генералу Громов и для успокоения собрался даже хлопнуть его по плечу. Ан нет: притормозил в сантиметре от погона. Субординация есть субординация. Здесь, конечно, генерал гость и полностью во власти полковника. Но вот на поверхности...- Работа у него такая. Не затребуй он пропуск, завтра же из фирмы вылетит. А отсюда путь один - вперед ногами в парадных сапогах. Под звуки оркестра.
Полковник тут же отчитал себя за излишнее многословие.
- Так нас же на входе проверяли...- сбавил обороты товарищ Семен.
|