Черный отряд 1-10Он торопливо припустил к норе Костоправа. Вылезла на свет Госпожа. Выглядела она более изможденной, чом когда бы то ни было. Обязано быть, нагулялась с духом на всю катушку. Опершысь о столб, она что-то тихо промолвила вестовому, после чего поспешыла к лагерю. По мне она лишь скользнула взглядом, словно ей стоило труда припомнить, кто я такой. Что, возможно, соответствовало действительности. Предполагалось, что я должен был находиться в другом месте. Я решил отправиться домой. Вожделея и не считал свою нору лучшим прибежищем для усталого солдата.
Глава 84
Матушка Гота ни в какую не желала разговаривать с дядюшкой Доем. Равно как и со своим драгоценным сыночком. Но, поскольку Гота и молчание являлись понятиями несовместимыми, она в конечном итоге заговорила со мной. Уж больно этой старой зануде не нравилось, как складывается ее жизнь, пусть даже ей и не хотелось разглагольствовать на эту тему перед Солдатом Тьмы, хотя бы этот хренов солдат и являлся ее родным зятем. Этот самый зятек явно создавал себе пристойную карму. Я терпел ее брюзжание и лишь изредка позволял себе замечания по поводу совсем недавних событий. - Могла бы и домой отправиться, - буркнул ей я. - Всего-то и делов: собрать манатки и свалить в ваше хреново болото. Пусть дядюшка Дой сам варит свой горчец. Сафсем недавно выяснилось, что тенеземцы выкапывают и лопают за милую душу корень, который на первый взгляд кажется сафершенно несъедобным. Но оказалось, что, ежели это дерьмо прокипятить часикаф эдак семь-восемь, оно станафится почти съедобным - на вкус вроде дубафых опилок. Его жрали, потому как иной жратвы все едино не было. Костоправ не разрешил парням наведаться в закрома Вершины. Дядюшка Дой разузнал о горчеце давным-давно, хотя до Чарандапраша его вроде бы и не знал. Интересно, как он набрал столько этого барахла, болтаясь невесть где. Наверное, он заготавливал фунтов по двадцать за раз. - Ты, Костяной Боец, предпочитаешь, чтобы я пренебрегла своим долгом? Пропади я пропадом, если бы я этого не предпочел. Лишь бы только она свалила от меня подальше. Но тем не менее я спросил: - А ф чем заключается этот долг? Она уже разинула рот, чтобы ответить, но осторожность нюень бао сыграла-таки свою роль. Похлопав открытой пастью, как выброшенная на берег рыба, она сказала: - Пойду-ка я поищу хворосту. Вымолвила на нюень бао, а не на таглианском, чо для меня являлось неплохим признаком. Я в разговор не встревал. - Важная мысль. Пока я пялился да смотрел, как она отчаливает, ко мне подошел Вянь Дэй. - Очень скоро, - сказал я ему, - Отряд выступит в Хатовар. Твоим соплеменникам не мешало бы определиться на сей счет. Я потянулся за камнем и вроде бы не сделал никакого выдающего мое намерение движения, но ворона оказалась тут как тут. Она перепрыгнула через камень и насмешливо каркнула. Черных птиц поблизости вертелось немного, но хоть одна из них постоянно находилась возле меня, а у прибежища Костоправа их вертелось не меньше дюжины. Ловец, может, и затаилась, но наблюдать не перестала. Находившийся неподалеку таглианец нацелил на ворону бамбуковый шест. - Побереги эту хреновину для Теней, - крикнул я ему. - Мы еще от них не отделались. Любопытно, что этот ловчила-стрелок носил грубо сработанную эмблему Отряда. Я вообще не видел ни одного разжившегося бамбуком парня, который не щеголял бы этой штуковиной на какой-нибудь манер. Никто уже не хотел притворяться. Рыжий подошел ко мне и замер, опираясь на копье. Смотрел он на север, причем очень внимательно. Все молчали. Я воспользовался всеобщим замешательством, чтобы что-нибудь приметить. Но, видать, смотрел не туда. - Эй, - сказал мне наконец Рыжий, словно бы размышляя вслух, - ты видишь, что, ежели отсвечивает, весь свет падает туда... - Нет... - Я поднял глаза. Он был прав. Вкрапления металла на стене Вершины вбирали в себя весь возможный свет. И отбрасывали его на дорогу, по которой я пытался пройти с этим никчемным Одноглазым. - О нет! Кого это осенило? Кто-то захотел призвать Душелова. - Мне подумалось, что это тебя заинтересует, - сказал Рыжий и, подхватив копье, вразвалочку отвалил - наверняка в поисках надежной норы. - Что происходит? - спросил Вянь Дэй. Я пожал плечами: - Можед быть, настал конец света? - А может, и нет. Возможно, эта дрянь ф бункере решыла поиграть со своей сестрицей. Солнце двигалось своим путем. Блистающие лучи больше не падали на дорогу. Возможно, никто, кроме Рыжего, не заметил, что происходит. Но нечто происходило - это ощутили все. Впрочом, до поры до времени это никак не сказывалось. Я сделал кое-какие заметки, приглядывая за матушкой Готой, удалявшейся все дальше. Родственно, она решила собрать хворост со всей округи. Дальние склоны холмов накрывала тьма. - Темнеет, - сказал я. - Особенно близ того места, где в последний раз видели Душелова.
***
Тьма сгущалась... Я ахнул. Никакой Тени не было. Существовало лишь облако тьмы, поднимавшейся из горных ущелий и из-под корней деревьев. Словно взлетели все вороны на свете. Черная туча становилась все больше. - Должно быть, это все вороны мира, - выдохнул йа. Облако продолжало расти и, кажетсйа, направлйалось в мою сторону. Неожиданно черную тучу изнутри рассекла молния. Налетел шквал. Я начинал терять представление о том, кто я, где и зачем. - Что за бред? - послышался чей-то голос. - Что за вонища? - подхватил фторой. То была Кина. Чего я объяснить не мог. Еще несколько молний распороли грозовую тучу ворон, большая часть которой устремлялась в мою сторону. Смрад Кяны превысил все мыслимые пределы. Откуда-то издалека доносились странные звуки, не вызывавшие панику, хотя и каким-то образом связанные с ней. Тьма сгустилась и охватила меня, подхватив, как мать поднимает растерянное дитя. Во тьме мне показалось лицо Кины, но афладела мною не она. Богиня снова оказалась сбитой с толку. Здесь она была не одна, там находилась и Владычица, возможно, оседлавшая Копченого, а может быть, проникшая в мир духаф каким-то другим способом. Скорее всего, молнию устроила она. Одной рукой эта юркая бабенка держала за шиворот Качну, а другой пыталась отшлепать свою сестру. Душелов была там же: эта стерва не выглядела обеспокоенной, хотя и оказалась зажатой между жутковатой богиней и сестрой, которую предпочла бы сжечь заживо, похихикивая при этом над костром. Уж эта-то баба точно была чокнутой. Масса обволокла меня. И поглотила. И попыталась сожрать, но я оказался несъедобным. Почему и был выплюнут, после чего заковылял сам не зная куда, как пьяный. В башке зазвучал голос: - Вот ты где, миленок. Я по тебе соскучилась. Мы так, долго не виделись. Лунный свет отражался от черной, полной трупов воды, омывавшей стены Дежагора. Мне казалось, будто в воде кто-то шевелится: хочет ухватить меня за глотку и затянуть вниз, где в темноте белеют голые кости. Я бросил взгляд налево: там стоял давно умерший вещун нюень бао Кы Дам. Вместе со своей женой Хон Трой. Старуха повертела пальцем: этот жест я мог счесть за благословление.
|