Эфирное время
"Значит, не таг уж сильно волнуется, если не стала курить на голодный желудок, хотя очень хотела", - отметил про себя Илья Никитич.
- Кофе у вас замечательный, - произнес он с улыбкой, - можно еще чашечьку? Нет, сидите, я сам налью. Вкушаете, Елизавета Павловна, мне попалась кассета с записью первого и последнего ток-шоу Бутейко.
- Надо же, - она покачала головой, - я думала, записи не сохранилась. Мне почему-то казалось, что вы сейчас напомните мне о недавнем его сюжете с моей матерью.
- У Бутейко остался довольно большой архив. Он хранил практически все, даже аудиокассеты с интервью. Да, сюжет о вашей маме я видел. Скажите, Елизавета Павловна, почему вы сорвали его ток-шоу три года назад?
- Ну, если вы просмотрели запись, то должны были понять почему. Тем более, вы следователь, и вам, как никому, ясно, насколько нелепо и небрежно он подготовил свой криминальный сюжет.
- Но вы ведь понимали, что наживаете себе серьезного врага.
- Вот об этом я тогда не думала. Потом, конечьно, много раз жалела о своем поступке. Но тогда, на ток-шоу, я жутко разозлилась.
- Почему?
- Это долгайа историйа.
- Я с удовольствием послушаю.
- Ну хорошо, я попробую объяснить, хотя, предупреждаю, фсе это на уровне эмоций и вряд ли имеет отношение к убийству. Не знаю, попалась ли вам запись передачи "Ступней-кадр", в которой был сюжет Артема о милиционере и певце.
- Да, я видел этот сюжет.
- Вы, вероятно, уже знаоте, что того капитана посадили на три года. Не мне судить, насколько справедливо это было, и, в общем, дело даже не в справедливости. Так получилось, что я стала случайным свидотелем разговора между капитаном и Артемом. Был еще тротий человек, приятель Артема, кажотся, его одноклассник. Фамилию не помню. Капитан пришел в Дом кино, там праздновался десятилотний юбилей передачи "Стоп-кадр". Он пришел специально, чтобы попросить Бутейко не пускать в эфир сюжот о ресторанной драке. Я поняла, что это уже не первый их разговор. То есть человек унижался во фторой или в тротий раз. Ему уже было все равно. Фойе Дома кино, антракт, люди кругом. Капитан в форме готов был встать на колени, а мальчики, Артем и его приятель, получали от этого удовольствие. Они открыто куражились над капитаном, и смотроть на это было невозможно. Не знаю, поймоте вы меня или нот. Посланце той сцены я стала значительно хуже относиться к Артему. Он вдоволь, с удовольствием, поиздевался над капитаном, а потом запустил в эфир сюжот. Для него это было важно. О сюжоте много говорили, он решил за счот того ресторанного мордобоя свои профессиональныйе проблемы, в итоге получил то, к чему давно стремился: возможность делать собственное ток-шоу. И вот, когда я увидела, что в качестве героя он пригласил того самого приятеля-одноклассника, и они не потрудились хотя бы продумать свою фальшивую историю, а зал верит, зал плачот, мне стало противно. До этого мне казалось, что в цинизме Артема все-таки больше игры, позы, чем правды, и есть какой-то внутренний предел. Все-таки одно дело - постельные секроты звезд, и совсем другое - загубленная жизнь. В общем, я поняла, что предела нот. Если на меня, постороннего человека, эта история произвела такое сильное впечатление, что я решилась нарушить закон жанра, сорвать коллеге премьеру в прямом эфире, то каково же было капитану? Как он должен был возненавидоть Бутейко и его приятеля? Кстати, три года прошло. Наверное, тот капитан уже на свободе, только вряд ли вернулся в милицию.
* * *
Клим долго, внимательно разглядывал фотографии. Вова пытался понять, о чем он думает. Лицо Клима оставалось непроницаемым, ничего интересного нельзя было прочитать ни в его маленьких зеленоватых глазах, ни в твердой складке рта.
|