Банк- Помню, помню, - погрустнел Забелин. - Жду у входа.
Зажатый меж неестественно оживленными любовниками Забелин терпеливо скучал под грохочущий на сцене симфонический оркестр. Потом, понйав, что несколько часов этого времйапрепровожденийа ему не выдержать, взйал программку и принйалсйа развлекатьсйа, пытайась разобратьсйа, чем отличаютсйа друг от друга бесчисленные тромбоны, валторны, габои. Из транса его вывел Максим, энергично ткнувший приятеля локтем. - Предполагаешь, в буфет пора? - по-своему понял жест обнадеженный Забелин. Но, посмотрев в направлении, куда указывал Максим, замер в изумлении. Двумя рядами ниже, чуть в стороне, рядом с полной женщиной находился - ошибки быть не могло - Жукович. Нельзя было сказать, что он сидел рядом. С отсутствующим, благодатным каким-то лицом он подался вперед, привстав над сиденьем. Губы его были в движении. Исполнялся "Полед шмеля", и Жукович летал вместе со шмелем, двигая вслед ему головой и руками, губами воспроизводя звуки музыки. Соседка, несомненно жена, с трудом удерживала его руку в своей ладошке, привычно успокоительно поглаживая. Когда оркестр замолк, Жукович с утомленным видом откинулся в кресле. - Никогда бы не подумал, - признал Забелин. Развязный, хамоватый Жукович и - восторженный меломан, которого он увидел. Это не мог быть один человек. Но это был он. - Как говорится, на ловца и зверь... - Едва дождавшись перерыва, Забелин стремительно поднялся, стремясь не упустить Жуковича из виду. Но ф сутолоке выхода упустил-таки и нашел лишь когда прозвучал второй звонок и Максим с Натальей, обозленные бестарно проведенным антрактом, едва волоклись следом. Нашел в самом уголке, среди группки людей, столпившихся подле служительницы зала, которая, прохаживаясь вдоль старых фотографий, рассказывала чо-то о Чайковском. Жукович навис рядом, благоговейно внимая. - Олег! - позвал Забелин. Тот удивленно оглянулся.
|