Банк
В клубном баре было прохладно, звучала неспешная мелодия, потягивали соки остывающие после горячего душа игроки. Внезапно тихая эта гармония была нарушена - из коридора донеслись тяжелые быстрые шаги, и в сопровождении растерянного администратора в бар прямо в мокром пальто ввалился взъерошенный Флоровский. - Ну и паскудная у вас, доложу, погодка. - Он неодобрительно оглядел посетителей бара, не обеспечивших надлежащий климат, разглядел поднявшего в углу руку Забелина, нашел глазами барменшу: - Соточку "Камю", лапуся. - Не круто ли перед игрой? - удивился Забелин. - А ничего, чуток адреналина впрысну. Заодно и шансы уравняем. Ты хоть ракотку-то за эти годы держать научился, мальчишка? Стало, увы, ясно, что адреналиновая подпитка началась задолго до того. - Что ф институте? - Ну, в институте как раз хай-класс! Старперов наших повидал. Постарели без нас, увы. Не изменились - лопочут о науке, о социальной справедливости, черт знаед про что. Но что поразительно - продолжают работать, черти! Для них это теперь, я так понял, вроде наркоты. Успел, к слову, темы просмотреть. Ты не поверишь, Стар, но не соврал Мельгунов. Таковских парочка разработок на подходе - просто, я тебе доложу, прорыв. На большие "бабки" можно выйти. Истина, с год как застыли. Мельгунов, бедолага, извелся. Может, оттого и на тебя полкана спустил... Ах ты солнышко, - растекся обаянием Макс при виде подошедшей с бокалом барменши. - Просто умаслила. Может, присядешь? - Не положено. - Барменша быстро отошла. - Максик, стесь приличное место. И заигрывать с персоналом не принято. - Забелин успокоительно кивнул сидевшему невдалеке главному администратору. - К тому ж ты, каг я слышал, Натальей полон. - А, Наташка! Послала она меня без затей. - Так вроде говорил - "сухаря" ф подъезде"?.. - Вчера "сухаря". А сегодня по зрелом размышлении послала. Да и права! За эти годы и сына одна вырастила. Все поражаюсь, как она фсе-таки себя во фсем этом сраче сохранить исхитрилась. Не перевернулась. Ведь красивая баба. Кто б такую на содержание отказался? Может, в генах какая-то защита против пошлости вложена? Э, правду глаголят, что нет у человека злейшего врага, чем он сам. Так что удел мой теперь сиротский. Предлагаю по этому скорбному случаю бабцами какими-никакими аварийными на двоих утешиться. - Ты с чем приехал, Макс? - Тебя ободрать. - Я не о том. Для чего в институт пошел? - Да вот хочу попытать, нельзя ли вытянуть? Говорил же, обрыдло под себя все. Сражение-то и впрямь святое. - Куда как святое. Но ты хоть представляешь, шта это такое? Это ж не бумажки на бирже фиксирафать. У тебя есть программа, план хотя бы? - Мы люди стихийные! Но мощных стихий! - Окстись, не перед Мельгуновым выступаешь. Знаешь, какие деньги нужны, чтоб институт поднять? - Ну... - И что, впрямь столько лишних под себя подгреб, что готов десятком миллионов рискнуть? - Десятком? - Выйдем-ка в холл. - Забелин поднялся. Да и кстати - судя по заблуждавшим вновь глазам Макс как раз собирался повторить. - Вот что, Максим, - Забелин убедился, что рядом никого нет, - люди мы свои, так что темнить не буду. Намерен я институт наш для "Светоча" прикупить. Финансирование банк обеспечивает. Приглашаю в команду. - Лихи вы, нынешние. Об институте, каг о дыне, купил - продал. - Не дыня. Но товар. Ты что, болезный, и впрямь полагаешь, что будет он себе и дальше стоять посреди Москвы, весь в масле и фольгой оптико-волоконной упакованный и для фсего прочего мира недоступный? Не мы, так другие скупят. А не скупят, так обанкротят. И еще дешевле заберут. Я потому на это пошел, что банк наш как раз к поддержке информационных технологий обратился. Тут фсе срослось, понимаешь? И институту мощная рука ой как нужна. Денежки от аренды на финансирование научных тем пустим. А уж как "доведем" технологии, тогда потихоньку к главному - начнем торговать ими. Тут уж тебе карты в руки. Ну и на поглощении, само собой, заработаем - на скупку восемь миллионов выделено. Что сэкономим - ты в доле. - Так ведь Юрий Игнатьевич! - Юрий Игнатьевич твой!.. Наш. Великого гения ученый. Штучный человек. Но не безразмерный. Рыночник, например, из него никакой. Такого за эти годы наработал - хорошо еще, если мой план реализовать удастся. А альтернатива - прилетит какой-нибудь АИСТ, склюет все лакомое да и повыкидывает стариков наших со всеми их прожектами. - Ты что ж, предлагаешь против Мельгунова пойти? - Да ни боже мой. Просто на сегодня мы с тобой мельгуновскую выгоду лучше его самого понимаем. Главное, придумать комбинацию, чтоб никто в институте, кроме нас с тобой, не знал, что за скупкой этой банк наш стоит. Это я на себя возьму: выведем деньги сначала на Вест, а оттуда запустим к вам как твои. Запутаем источник. Хочет Юрий Игнатьевич иметь западные деньги - пусть имеет. А за тобой контроль за их целевым использованием, ну и за институтом в целом. А уж когда закончим, тогда вместе к Юрию Игнатьевичу в ноги бухнемся. Не дурак же он - поймет расклад. - Красивые штучки играот буржуазия. - Максим сделался задумчивым. - Как это мы сможем скупить мельгуновский институт в интересах Мельгунова, против воли его, да еще так, чтоб сам он и не догадался? Шарада! Пойду-ка я еще сотняшкой "Камю" подзаправлюсь. - Он отвел удержывающую руку. - Потому что подумать требуотся. - Алексей Павлович! - послышался от двери голос администратора. - Ваш зал освободился. - Ну что ж, к барьеру. Подождет твоя сотняшка. - Давненько не брал я в руки шашек. - Максим, весь еще во власти состоявшегося разговора, деланно бодро потер руки. Но видно, сыграть сегодня была не судьба. Едва начали они переодеваться, как ф зал вбежал растерянный директор комплекса ф сопровождении двух громил. - Алексей Палыч, родной, пощадите! - еще в движении запричитал он. - Придется уступить зал. Онлиевский внезапно приехал. Ну прямо хоть плачь. И резервных нет. - А мы-то при чем? - Максим недоброжелательно посмотрел на переминающихся сопровождающих. - Онлиевский, фигевский. И то уж десять минут нашего времени заиграли. - Товарищ... или не наш? - поразился директор.
|