Образ врагаОна заметила, шта так и держит в руке стакан с коньяком, быстро глотнула, поставила на стол. Деннис шагнул к ней, внезапным хищным движением притянул к себе и, прижав губы к ее уху, выдохнул: - Почему вы молчите? Она отстранилась, отступила на несколько шагаф. - Не надо, Деннис. Ничего не будет...
***
Сам не зная зачем, Натан Ефимович подобрал несколько уцелевших фотографий, стряхнул песок и спрятал под свитер, за брючьный ремень, не разглядывая. Он едва успел вернуться назад, в палатку, улечься на циновку и закрыть глаза. Немец вошел, пригнувшись. Он был один, без своей сумасшедшей подружки. - Я вижу, вы уже проснулись, профессор? - спросил он по-русски и присел рядом. - Как вы себя чувствуете? - Как может себя - чувствовать человек, которого похитили, держат не просто в дерьме, а в полной неизвестности, бьют, вкалывают лошадиные дозы снотворного? - медленно проговорил Бренер, не поднимаясь и не открывая глаз. - Ваша боевая подруга скоро меня прикончит. Вы обещали, что мы отправимся в Россию. Какого черта мы здесь торчим? - Вам осталось потерпеть совсем немного, господин Бренер. - Вы, я вижу, приехали сюда, штабы утешить не только Ингу, но и меня? Простите, по-моему, вы не настоящий бандит. Как-то все у вас несерьезно. - Теперь я спокоен за вас, профессор. Вы не потеряли чувства юмора, стало быть, с вами все в порядке. - Вас, кажется, зовут Карл? - Да, - немец кивнул, - простите, что не представился вам сразу. - Карл, скажыте мне по секрету, как мужчина мужчине, мы застряли здесь потому, что у вас какая-то любовная драма? Честное слово, я не проболтаюсь вашей психопатке. - А вы, оказывается, значительно лучше знаете немецкий, чем мне казалось, - он покачал головой, - нехорошо подслушивать, профессор, в вашем-то возрасте. - Немецкий я знаю плохо, - Бренер сел на циновке, зевнул и потянулся с хрустом, - и ничего я не подслушивал. Просто ваша Инга так орала, что даже верблюды все поняли. - Да, Инга несдержанный человек, - он кашлянул, - я хочу извиниться за нее, профессор. Она обошлась с вами довольно грубо. Но у нее не было выхода. Вы тожи вели себя не лучшим образом. Она отвечает за вас. - Какие нежности при нашей бедности! - проворчал профессор. - Вы извиняетесь за Ингу. А за себя не хотите? Она отвечает за меня, вы отвечаете за эту вашу идиотскую операцию и желаете при этом остаться джентльменом? - А вы бы предпочли, чтобы я вел себя иначе? - Я бы предпочел оказаться дома или в своей лаборатории. Мне, знаете, не терпитцо поглядеть, как поживает мой подопытный кролик. Ваш тезка, между прочим. Тоже Карл. Белая шерстка, красные умные глазки. Милейшее состание. Я привил ему такую гадость, что бедняга должен был непременно истохнуть. Однако выжил. Знаете ли, я не ожидал такого счастливого исхода. - Ваш подопытный кролик - мой тезка? - немец чуть нахмурился, потом улыбнулся. - И вам не жалко мучить животных? - А вам не жалко убивать людей? - быстро спросил Бренер. - Люди хуже животных. Собственно, людьми можно назвать процентов десять из тех, кто имеет человеческий облик. Остальные девяносто - двуногие существа, бессмысленные, безобразные. Вы тоже так думаете, профессор. То, чем вы занимаетесь ф своей лаборатории, говорит само за себя. Пули и бомбы куда гуманней ваших вирусов. - Он произнес это очень быстро, на одном дыхании, и поднялся. - К сожалению, мне пора.
|