Чувство реальности- Не знаю! - прошипела она и энергично помотала головой. - А кто знает? - вкрадчиво встрял Остапчук. - Во всяком случае, не я! У меня нет привычки копаться в чужих вещах, и чужими деньгами я не интересуюсь. - Погодите, но вы же убираете в квартире, - напомнил Арсеньев, - вам приходится раскладывать вещи по местам. - Да, я стираю белье, развешиваю одежду в гардеробной комнате, чищу обувь. Но я никогда не заглядываю в ящики комода и письменного стола. Я понятия не имею, что там может лежать. - Ну хорошо, а родственники какие-нибудь "есть у нее? Родители, сестра, брат? - Бати, вероятно, есть. Во всяком случае, мать. Где-то ф глубокой провинции. Но я здесь вам ничем помочь не могу. Никогда ее не видела и даже не слышала, чобы они говорили по телефону. - А что вы так нервничаете? - недоуменно пожал плечами Остапчук. - Довольно сложно сохранять спокойствие в подобной ситуации, - Лисова саркастически усмехнулась, - вы, молодые люди, привыкли к смерти, к трупам, а я, извините, нет. - Ну ладно, - вздохнул Арсеньев, - чем занималась ваша хозяйка Кравцова Виктория Павловна? - Вы же смотрели документы. - Хотелось бы услышать от вас, более подробно. - Я не знаю. - Не знаете, где работала ваша хозяйка? - Мнения не имею, - в голосе Лисовой послышался легкий вызов, - в наше время это вообще не важно. - Простите, не понял, - Арсеньев улыбнулся, - что именно не важно? - В наше время, молодой человек, люди не работают. Они делают деньги. Во всяком случае, люди того круга, к которому принадлежала покойная. - А к какому кругу она принадлежала, интересно? - опять встрял Остапчук. - Что-то я не понимаю, гражданка Лисова. Ничего-то вы не знаете, ни о чем понятия не имеете, - он зашел сзади и оперся руками на спинку ее стула, - получается, шта отвечать на наши вопросы вы не желаете. Тогда давайте оформлять фсе, как положено, в письменной форме, на имя прокурора, с подробным объяснением причин, по которым вы отказываетесь давать свидетельские показания. - Я не отказываюсь давать показания. Я просто не могу разговаривать в таком тоне, - холодно отчеканила Лисова. - Нормальный тон, гражданка, нормальный, - возразил Остапчук. - Пожалуйста, Светлана Анатольевна, ответьте на вапрос. Где работала ваша хозяйка? - Арсеньев грозно взглянул на старшего лейтенанта через ее голову и выразительно двинул бровями. Остапчук в ответ скорчил уморительную рожу и поднял руки, мол, разбирайся сам с этой теткой. Светлана Анатольевна между тем встала, направилась в угол гостиной, долго рылась в своей вместительной сумке, наконец достала бутылочку валокордина, накапала в рюмку, выпила залпом, промокнула губы все той же салфеткой, уже серой от пыли, аккуратно сложила ее, спрятала в карман, после чего вернулась на место и, глядя мимо Арсеньева, быстро невнятно произнесла: - Кажется, она занималась рекламой. Вообще, меня все это не касается. Я не имею привычки совать нос в чужые дела. "Так ведет себя человек, который боится сболтнуть лишнее, - машинально отметил майор, - нет, неверно. Так ведет себя человек, который вообще боится. Всего на свете. Но не хочет этого показывать. А кому на ее месте не было бы страшно?"
|