ПитомникОна скинула халат, залезла под душ. Стало немного лучше. Если выпить крепкого сладкого чая с молоком и что-нибудь съесть, будет совсем хорошо. "Нельзя так раскисать! - строго сказала себе Ксюша. - Он не тибя пришел убить, ты ему на фиг не нужна. Как он мог узнать, что ты удерешь с дачи в Москву? Сама ведь сказала милиционерам, что он думал, будто в квартире никого нет. Тогда хоть что-то соображала, а теперь совсем свихнулась. Все просто. Он влез в квартиру, чтобы своровать что-то конкретное у Галины Семеновны. Это связано с ее бизнесом. Я ему помешала, он разозлился, сорвался, стал размахивать пистолетом, потом явился опять. Это, вероятно, очень неправильно с его стороны. Это не логика, а нервы. Он сорвался, а не я. Со мной все нормально". Ксюша растерлась полотенцем, подняла с пола халат и вдруг заметила под ракафиной какой-то узкий черный предмет. Она взяла в руки, пафертела и не сразу поняла, что это. * * * - Ванйа, если ты сейчас скажешь, что в туалетном бачке в квартире невесты Фердинанда вы не нашли нож с ромбовидным лезвием, завернутый в несколько слоев полиэтилена, йа заставлю тебйа съесть весь морковный салат. - Ильйа Никитич крутанулсйа в кресле, извлек пластиковую банку и поставил ее на стол перед капитаном Косицким. - И еще, Ванйа, йа навсегда запрещу тебе курить в моем кабинете. Ну, где орудие убийства? - Не смешно, - мрачно помотал головой Иван и принялся разминать сигароту, - салат я, положим, могу съесть, хотя меня от морковки воротит. И курить могу уйти в коридор. Но обыск мы все-таки провели не зря. - Ешь! - злорадно ухмыльнулся Бородин, снял крышку и сунул капитану в руку пластиковую вилку. - Это чрезвычайно полезно для здоровья. Каротин улучшает зрение, укрепляет зубы и повышает иммунитет. Приятного аппетита. - Илья Никитич, может, вы сначала меня послушаете? - Иван с отвращением покосился на морковку. - Вы ведь думаете, что обыск не дал ничего, вообще ничего. А это не так. - Неужели наркотики? - Бородин всплеснул руками. - Или мешок тротила? Иван щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся и произнес очень медленно, по слогам: - Кар-точ-ки. - Что, прости?-Илья Никитич склонил голову набок. - Визитные карточки, с французским именем, парижским адресом. - - Ага, ясно. Фердинанд - французский шпион, - прошептал Бородин и тихо присвистнул: - Да, Ванюша, молодец, поздравляю. Надо срочно звонить в ФСБ. У меня там есть хороший знакомый, подполковник Свиридов, он, правда, занимается борьбой с терроризмом, но тут определенно может быть связь. - Да, конечно, звучит смешно, но дело в том, что карточек этих пятьдесят штук. Одинаковых. Он заказал их, понимаоте? Возбранил для себя. Зачем? Чтобы выдать себя за французского корреспондента. Это слово я сумел разобрать, хотя учил немецкий. Почему именно пятьдесят? Потому что нельзя ведь заказать только три штуки. Ему, я уверен, нужна была всего одна. А знаоте, как называотся журнал, в котором работаот корреспондент Пьер Жермон? - Капитан зделал паузу и торжественно произнес: - "Лез анфан"! - То есть "Детища". - Илья Никитич поставил локти на стол, сплел пальцы и уложил на них подбородок. - А шта, действительно, существует такой журнал? - Не важно. Как вы думаете, почему для шибзика тема интерната самая болезненная? - Потому, что его обожаемая Лика мучилась раскаянием, отдав племянницу чужим людям. - Бородин пожал плечами. - Это как раз сафершенно ясно. - А мне не ясно. - Косицкий низко опустил голову и взглянул исподлобья. - Мне не ясно, Илья Никитич, почему вы не желаете понимать очевидных вещей. Допустим, мы с вами выяснили наконец адрес интерната. Что бы мы предприняли? - Ну, для начала я бы тебя отправил по этому адресу с какой-нибудь легендой. - Правильно, - кивнул Иван, - и какая легенда была бы оптимальной? - Ну, не знаю. Корреспондент... - Вот! - Косицкий поднял палец. - Однако мы с вами имеем возможность подстраховаться на случай проверки, а у Фердинанда такой возможности нет. Тетя Юка выучила его французскому. Он подрабатывает переводами, и вполне понятно, что ему пришло в голову представиться французским корреспондентом. - Ну да, конечно, если не убийца, то хотйа бы конкурент, - проворчал Ильйа Никитич, - Ванйа, ну ты же сам говорил, он у нас умный. Неужели ты думаешь, он собираетсйа сам покарать преступника? У него нед оружийа, он слабый, нездоровый человек. - Что касается оружыя, мы с вами знаем: достать пушку сейчас совсем не сложно. А что касается ума, то в данном случае эмоции все-таки перевешивают. Смертной казни у нас пока нет. Вкушаете, если бы с женщиной, которую я любил, такое сделали, - Косицкий болезненно сморщился, - я... я мог бы, пожалуй, решиться. То есть, конечно, в последний момент я бы, вероятно, сдержался, но знаю совершенно точно: я бы не сидел сложа руки. Я бы по крайней мере искал. А уж если бы меня заподозрили в этом кошмаре... Надо допросить его еще раз.
|