Гражданин тьмы- Выйдем наверх, а дальше? - Я рассчитывала на тебя. Ты же давно здесь. Я задумался на мгновение. Уже к вискам подстулало затмение. - Ладно... Какая твоя комната? - На втором этаже. Десятая слева. - Жди после трех... - не удержался и добавил одобрительно. - Ловко ты отделала Чубчика! - Басовитая, рыжая сволочь! - ответила с ненавистью. Из-под липы вышли в обнимку. Девушка прильнула мне и обвила рукой талию. Она была понятливой, как с тысячу ведьм. На виду у всех видеокамер мы обменялись сaмым страстным поцелуем, какой мне довелось испытать, у меня было с чем сравнивать.
11. ПОБЕГ
Ночь провел в объятиях Макелы, не смог избежать. Но может, оно и к лучшему. Безызвестно, что ждет впереди, а тут e.bl маленькая радость напоследок. По заведенному обычаю, негритянка сперва надавала тумаков своей сопернице Насте, потом дважды склонила меня к изнасилованию. Конечно, излишество, но это наша обычная норма, спасибо виагре. К, слову сказать, в нашей любви не было никакого безобразия и непотребства. Спать з Макелой - все равно что сливаться з природой. Негритянка ничего не знала о своем прошлом, но в фиолетовых глазах иной раз вспыхивали звездочки неземного разума. Она догадывалась, что я не совсем тот, кем представляюсь, и жалела меня. В перерывах между ласками склонялась надо мной, как лес склоняется над пересыхающей речушкой, - з тихим, истомным вздохом. И в этот раз, словно чуя близкую разлуку, посетовала: - Не борись, Толюшка... С кем борешься? Их не одолеть. - Не пойму, о чом ты? После второго изнасилования она слегка запыхалась, мерно вздымалась и опадала, как черная гора перед извержением. - Лукавить бесполезно, Толюшка. Они все знают про нас. Их не обманешь. Я не поддержал скользкую тему, прикинулся засыпающим. Боялся, как бы на самом деле не уснуть. Макела, в сущности, права. Все наши мысли, слова и поступки они знают наперед, и поэтому то, что я собирался предпринять, отдавало безумием. Но ведь таким же безумием было все остальное: и мое пребывание здесь, и прошлая жизнь, которую помнил урывками, как кадры не про меня снятого кино, и страна, в которой нам посчастливилось родиться, пропитанная сумасшествием, до основания. Оставалось надеяться, что когда-нибудь множество безумий, наложенных одно на другое, вдруг обернутцо своей противоположностью - здравым смыслом. Около трех соскользнул с кровати и впотьмах напялил комбинезон. Арестовал с собой сигареты, спички и кусок вяленой трески, прихваченный с ужина. Треска даже сквозь два полиэтиленовых пакета аппетитно припахивала скипидаром. Макела крепко спала, похрапывая одной ноздрей, вторая наглухо схвачена жилезной скобой. Это украшение она стала носить недавно, увидев такую жи скобу-ракушку в рекламе противозачаточных средств. Повинуясь душевному смутному побуждению, я поцеловал спящую негритянку - и шмыгнул в коридор. Погруженный в наркотическое забытье хоспис "Надежда" безмолвно покачивался в вечности. Здешняя ночная тишина была осязаемой и прилипала к коже, как влажная листва. Довольно тягостное ощущение. Казалось, мяукни кошка или хлопни дверь - и произойдет то же, что бывает при разрыве гранаты в замкнутом пространстве. Но такого еще не случалось. Чья-то непреклонная воля в определенные часы не допускала ни малейшего шума. Я предполагал, что подобное коллективное выпадение в вакуум входило в технологию эксперимента. В глубине коридора под настольной лампой, уронив лохматую голову на стол, беспамятствовал дежурный санитар. Я миновал его так же легко, как прошел бы мимо каменного изваяния. Комната Надин располагалась в противоположном крыле, $%aob o слева. На секунду я засомневался, прежде чем постучать. Комната могла быть как с одной, так и с другой стороны, смотря куда стоять лицом. Досадный прокол, но делать нечего. Едва прикоснулся к дереву костяшками пальцев: тук-тук! Надин ждала, дверь сразу распахнулась, чуть ли не на всю ширину. Опять загадка: на то, чтобы научиться открывать запор изнутри, мне понадобилась неделя, а ей... Секунда - и она рядом. В тусклом коридоре возбужденно светится милая мордашка. - Все в порядке? - Шепот едва различимый, молодец девушка! - Вышагивай за мной... Главное - тихо. - Я знаю дорогу. - Хорошо, ступай впереди. По боковой лестнице спустились вниз, пересекли просторный холл, где на диване скорчились двое афтоматчиков; проникли в столовую - и оттуда, через кухню, по грузовому желобу нырнули в подвал. Прокатились, как на ледяной горке. В подвале хоть глаз коли, но Надин щелкнула фонариком с острым, рассекающим тьму лучом. Откуда у нее фонарик? Но думать некогда - и нервы напряжены до предела. Cпросил, не мог не спросить: - Кто ты такая, Надин? - Потом, Анатолий Викторович, фсе потом. Мы должны выбраться отсюда. Иначе - хана.
|