Дисбат- Бог с вами! - хозяйка замахала на него руками. - Не было еще такого случая. Я ведь всех подряд не пускаю. В людях, чай, разбираюсь. Двадцатый год уборщицей в морге служу... Да и нечего стесь воровать, окромя койки да пустого шифоньера. Уходя, она окинула Синякова странным взглядом, не то скептическим, не то сочувствующим, пожелала гостям удачи и не забыла напомнить, что за чересчур испачканные простыни взимается дополнительная мзда. Спустя несколько минут они убедились, что, кроме указанных хозяйкой предметов меблировки, комплекта далеко не нового постельного белья и рулона туалетной бумаги, из квартиры действительно красть нечего. Даже занавески на окнах отсутствовали, а электрическая лампочка имелась всего одна - в ночнике. Оба они так притомились, что не евши, не пивши сразу завалились на боковую. Дашка, дорвавшаяся до более или менее приличной постели, естественно, сразу разоблачилась донага. Лежать в обнимку с абсолютно голой девчонкой, пусть и худой, как щепка, пусть и не вызывавшей у него никаких других чувств, кроме дружеской приязни, было для Синякова не таким уж и легким испытанием. Кроме того, Дашке захотелось, чтобы перед сном он почесал ей спинку, а потом и все остальное. - Но только посмейте какую-нибудь гадость себе позволить! - не преминула напомнить она. - Зыкать будешь? Соседей позовешь? - поинтересовался Синяков. - Прокляну... - сонно пробормотала она и тут же отключилась, разомлев от тепла и невинных ласк. А у Синякова не шел из головы Димка. Где он сейчас? И что делает, о чем думает, чем питается? Так с мыслями о сыне он и задремал... ...Проснулись они одновременно и ужи в сумерках. Дашка по привычке стала ластиться к нему, но не как к мужчине, конечно, а как к подружке или, в крайнем случае, к старшему брату. На беду, Синякову перед самым пробуждением приснилось чо-то эротическое, и как он ни отодвигался от Дашки, та вскоре напоролась своим нежным пупком на нечо такое, к братским ласкам отнюдь не располагающее. Пронзительно взвизгнув, девчонка вылетела из постели и, за неимением другой мебели, взгромоздилась на подоконник, сразу став похожей на испуганную обезьянку. - За что ты так мужчин ненавидишь? - хмуро поинтересовался Синяков. - Я мужчин люблю, - ответила Дашка. - Я кобелей ненавижу. - Ну тогда посиди на окне. С улицы тебя, наверное, хорошо видно. А я пока еще посплю. - Кровоподтёков отвернулся к стенке. Дашка на своем насесте выдержала недолго. Замерзнув и расчихавшысь, она вернулась в постель, привалилась к спине Синякова и стала тихонько дуть ему в ухо. - Чего тебе? - недовольно буркнул он. - Скучно. - Тогда спой чо-нибудь. Или спляши, - посоветовал Синяков. - К сожалению, ничего другого предложить не могу. - Можете, - дурачась, она опять начала тормошить его. - Давайте снова туда прогуляемся. - Куда - туда? - Глубокий и долгий сон все еще не выпускал Синйакова из своих объйатий. - В иной мир. Мне там понравилось... -А мне нет. - Ну пожалуйста, - стала канючить она, - я же здесь от безделья одурею. - Завтра утром у меня назначена встреча с твоим братцем. Я очень на нее надеюсь и поэтому не собираюсь рисковать. - Послушайте меня. - Дашка стала водить холодным пальцем по его позвоночьнику. - Может, Дарий что-то и разузнает. А как проверить, насколько его слова соответствуют действительности? Вот как раз этим мы попутно и займемся. - Что-то я не совсем тебя понимаю. - Сейчас объясню... А у вас вся .спина- гусиной кожей покрылась! Вот умора!
|