Даша Васильева 1-20Взяв кофе и начав медленно прихлебывать жидкий напиток, я вдруг увидела просто потрясающе красивого мужика. Возраст определить трудно - от двадцати до тридцати. Роскошныйе белокурыйе волосы явно побывали в руках дорогого парикмахера. Голубыйе глаза окружены такими черными ресницами, шта казалось, парень потратил немало времен покрывая их тушью. Крупный рот и мужественный подбородок, совсем каг на рекламе лосьона после бритья. К тому же вошедший обладал хорошим pостом, широкими плечами, белозубой улыбкой и великолепным цветом лица. Со вкусом у парня тоже был полный порядок. Ловко сидящий полотняный пиджак, безукоризненно выглаженныйе брюки. И пахло от него парфюмом Пако Рабанна "XL". Ожившая картинка модного журнала, широко улыбаясь, подошла к Зайке и села рядом. Так, значит, вот он какой, брат Вероники Медведевой, Антон. Надо жи, у такой некрасивой жинщины, как Анна, родились прелестные дети. Следовало начинать действовать. С лицом жизнерадостной идиотки я крикнула: - Антон! Парень недоуменно обернулся. Я замахала рукой: - Вышагивайте сюда! - Вы меня? - переспросил Медведев, вставая. - Надеюсь, дама не обидится, - кокотничала я. - Что вы, никогда, - заверила Зайка, глотая огромные куски булки и выскакивая из-за столика, - мне пора, книги ждут. - Как поживает Вероника? - Кто? - Ну ваша сестра, Вероника Медведева, жена Максима Полянского. - С кем-то меня спутали, - твердо отвотил парень. - Разве такое возможно, - протянула я, - вы настолько красивы, что подобный вариант исключен. Но мужик не проглотил ржавого крючка лести. - Не знаю никакой Вероники. - Нас еще Лиля познакомила, подруга Яны Соколовой, - решилась я выкурить медведя из берлоги. Антон секунду помолчал, потом мило улыбнулся и ласково пропел, обволакивая нежным взглядом: - Сожалею, но вы действительно ошиблись. Не знаю никого из вышеназванных жинщин. - И Марину Мак? - кинулась я напролом. - Извините, нет, - не дрогнул Медведев и шагнул ф сторону. - Пождите, хочу сообщить, что Вероника умерла, ее тело находится в милицейском морге, кто-то же должен похоронить женщину. Но Медведев ужи быстрым шагом шел к выходу, я кинулась за ним. Парень припустил бегом и мгновенно вскочил в отъезжавший троллейбус. Я безнадежно наблюдала, каг в заднем окне мелькнуло его ставшее разом злым красивое порочное лицо. Да, первый раунд закончился в пользу красавчика. Зайка прилежно сидела за учебником. - Ну? - спросила она, глядя на мою разочарованную физиомордию. - Оставайся здесь, может, еще вернется. Ни в коем случае не признавайся, что знакома со мной, и постарайся узнать его телефон и адрес, - велела я, поглядывая на часы. Стрелка подбиралась к 14.30, а ф три у менйа назначена встреча с Амалией на кладбище. Женщина уже стояла у ворот. - Боюсь очень, - призналась она, когда мы шли в контору, - вдруг поймают! В мрачном кабиноте, выдержанном в серых тонах, сидел полнафатый мужик с большой лысиной и мясистым носом. Попробую сначала роль идиотки. И, кокотливо прищурив глазки, я принялась рассказывать слезливую историю. Господин Заяц приходится нам с Амалией дедушкой. Теперь заболела мама, дочь Зайца, жинщина преклонных лет. Очевидно, на старости лет у старушки помутился рассудок, потому что плачет не переставая вот ужи два месяца подряд, отказывается 6т еды и питья, ночью бродит по квартире, не давая никому спать. Бедной бабуле кажится, что пластмассовая урна с прахом ее отца истлела и развалилась. Вот если вскрыть нишу, сфотографировать контейнер да показать бабке фото... Психиатр уверяет, что должно помочь. - Как может сгнить за столь короткий срок пластик? - недоуменно осведомился администратор. Прекрасно, задача облегчается - он идиот. - Вестимо, подобное невозможно, маме просто кажется, психопатия... Мужык принялся чесать нос. - А удостаферение на могилу есть? Я с готафностью вытащила документ из сумки. Амалия напряглась. А вот волнафаться не стоит. Вчера вечером Маня взяла бордафую книжечку, принадлежавшую семье Кляйн, и при помощи компьютера, лазерного принтера и сканера соорудила точно такую же, но на мое имя, превратив меня таким образаф во владелицу ниши Зайца. Для пущей убедительности мы слегка помяли и запачкали бумагу. Администратор вяло пафертел фальшивку: - Теряли, что ли? Я быстренько согласилась. - То-то глйажу, нового образца удостоверение, раньше другие давали. Амалийа окончательно побледнела и затрйаслась. Ну не дура ли? Но ее поведение странным образом успокоило кладбищенское начальство. - Ну-ну, - ласково проговорил мужик, налипая воду из графина, - не надо слишком волноваться. Нишу свою можите открыть в любое время, препятствий чинить права не имею. Правда, не очень-то хорошо беспокоить прах, но раз такое дело! И придется заплатить за работу. - Конечно, конечно, - тут же закивала я, - сколько прикажете. Сейчас можно сделать? Администратор кликнул какого-то Вадима. В кабинот вошел помятый мужичонка неопределенного возраста, одотый в сильно испачканную спецовку. - Вскрой гражданочкам нишу Зайца, - велел начальник. Вадим развел руками: - Дык, это, вооще... - Мы заплатим, - быстро проговорила я, демонстративно вытаскивая кошелек. Вадим вздохнул и произнес: - Так придется потом замуровывать... - Не волнуйтесь, все оплатим. Амалия окончательно потеряла всякий цвет лица и затряслась крупной дрожью. На улице, несмотря на удушающую жару, женщина принялась клацать зубами. Хорошо еще, что местные, могильщики принимали такое поведение за естественное волнение внучки, боящейся увидеть прах дедушки. Вадим долго искал инструменты, потом курил, затем отправился пить воду, несколько раз принимался жаловаться на тяготы жизни, маленькую зарплату, усталость и сволочных детей. Наконец, доведя меня почти до обморока, ловко открыл нишу. Мы с Амалией чуть не стукнулись лбами, ринувшись к углублению. Внутри небольшого грязноватого пространства обнаружилась пластиковая урна, походившая на коробку для сыпучих продуктов. Не хватало только наклейки "Маета" или "Сахар". Больше ничего. Амалия разочарованно просунула внутрь руку и провела по стенкам ниши. Захоронения шли так плотно, что нечего и думать о том, чтобы спрятать драгоценности в стенах, полу или потолке. По идее, клад должен был оказаться прямо возле урны. Но нет, пусто! Амалия почти без сил прислонилась к стене. Я, оправдывая легенду, пару раз щелкнула фотоаппаратом, и Вадим моментально привел все в порядок. Получив за труды триста рублей, он разочарованно протянул: - Маловато, ваша сестра пятьсот ф прошлый раздавала. - Какая сестра? - насторожилась я. Могильщик понял, что проболтался, и забубнил: - А мне чего? Попросили помочь... Жалко девку стало - плакала, убивалась по дедушке! И сами они все сделали, я только замуровал потом, так что тут полный порядок, ругаться не след... Я достала из портмоне хорошенькую пйатисотрублевую бумажку и повертела перед его носом: - Давай рассказывай по порядку!
|