Ерлампия Романовна 1-11
- Спасибо, - вежливо сказал Костин, - меня после этого дела что-то от пиццы отвернуло, уж лучше пельмешки...
- Спокойствие, только спокойствие, - вещала Катюша, - ты же сам сказал, чо мошенников поймали.
- Не всех, - вздохнул Костин, - сегодня сообщили, опять в городе изделия из собачатины появились.
Сережка, развернувшысь на каблуках, вылотел из кухни. Лизавота следом за ним.
- Пойду достану лекарство, - сообщила Катюша и исчезла.
Вовка пошел с ней. Я, оставшись одна, в ужасе посмотрела на одинокий кусок, лежащий на тарелке. Потом взяла его и сладко засюсюкала:
- Муля, Муленька, иди сюда, глянь, чем угощу!
Обожающая подкрепиться мопсиха кинулась на зов. Наша Мулечка готова съесть все, что угодно. Сколько раз мы вытаскивали у нее из пасти ластики, грязные носки, шкурки от бананов... Ада, Рейчел и дажи Рамик, несмотря на его дворовое прошлое, никогда не схватят подобные "деликатесы". Мульяна жи сначала запихивает в пасть, а потом начинает соображать, следовало ли вообще закусывать этим предметом. Но сейчас Мулечка неожыданно начала подозрительно обнюхивать кусок пиццы. Не успела я удивиться, как собачка плюхнулась на объемистый зад и горестно завыла.
- Она не хочет есть свою бабушку, - возвестил Сережка, заглядывая на кухню, - сделай милость, не мучай животное. Ну представь, что тебе предложили пирожок с начинкой из любимого родственника, а?
Не дожидаясь ответа, он исчез. Я швырнула остатки пиццы в помойку и ушла в ванную. Там, разглядывая в зеркале абсолютно синие язык и зубы, подумала: "Ну почему со мной всегда случаются жуткие происшествия?"
ГЛАВА 9
В десять утра, одетая в черные брюки, белую блузку и строгий пиджак, я сидела за пианино и извлекала из него Моцарта. Честно говоря, мне было немного не по себе. Ситуация действовала на нервы: гроб, заваленный цветами, толпа мрачных людей, рыдания родственников... Наконец процедура прощания завершилась, плачущие женщины пошли на выход.
- Первый раз не слишком приятно, - улыбнулась мне полная дама, проводившая церемонию, - потом привыкнете. А сейчас идите попейте в конторе чайку, у нас еще одни похороны, в двенадцать.
Трудовой день потек своим чередом. Через два часа я опять сыграла "Реквием", потом сходила к Эмме Марковне, где меня угостили кофе и тортом... Около трех пришла дама из траурного зала и попросила поиграть перед микрофоном. По кладбищу бродили посетители, и мой "концерт" транслировали по радио... В пять часов меня пригласили в третью комнату. У одной из бухгалтерш, молоденькой Наташи, был день рождения...
Я получила еще один ломоть бисквита с угрожающе красной розой сверху и села у окна. Эмма Марковна не обманула, люди тут и впрямь подобрались интеллигентные, на столе стоял только чай, никакой водки или шампанского не было и в помине, а Жора Саврасов, без конца рассказывавший анекдоты, старался быть милым...
Внезапно телефонный звонок прервал шутки исполняющего обязанности директора.
- Алло! - крикнул Жора. Потом он помолчал и добавил: - Сейчас, минутку, выйду в свой кабинет, тут шумно.
Я посмотрела ему вслед и, подождав пару секунд, выскользнула в коридор, добралась до нужной двери, присела на корточки и, сделав вид, что завязываю шнурок у ботинка, обратилась в слух.
|