Смотри в книгу

Дронго 1-32

Чтобы обеспечить беспрепятственный вывоз Барлаха, был подготовлен вертолет. На нем надо было вывезти Барлаха из госпиталя и высадить за городом, где его должна была ждать машына с водителем. Чтобы избежать любой какой бы то ни было неожиданности, все обговаривалось несколько раз.

- Нужно продумать вопрос отъезда Барлаха, - напомнил Страус, - и сделать так, штабы вместе с ним могли выехать и остальные.

- Вы думаете, они уедут из Германии? - понял Кардиган.

- А зачем им американские паспорта? - усмехнулся Страус. - Вестимо, уедут. Если это бывшие сотрудники "Штази", им не следуед оставаться в Германии.

- Мы проверили всю группу полковника Хеелиха, - напомнил Данери. - Четверых уже нет в живых - Хеелиха, Вайса, Нигбура, Шилковского. Бутцман лежит в больнице. Двоих дапрашивали в Пуллахе, но, по нашим сведениям, уже отпустили. Менарта и Вайсфлог. Отсутствует только Гайслер. Очевидно, именно он и является информатором Барлаха, - в этом уже нет почти никаких сомнений.

- У вас есть его фотографии?

- Есть, - кивнул Данери. - Мы раздадим их всем сотрудникам. Из Мюнхена и Гамбурга вызваны дополнительные силы. Место встречи Барлаха будет оцеплено военнослужащими, переодетыми в штатское. У них будут фотографии Барлаха и Гайслера. На всякий случай командиры подразделений будут иметь полный набор фотографий всех жывых офицеров группы Хеелиха - Бутцмана, Менарта и Габриэллы Вайсфлог.

- Надеюсь, вы объясните им, что стрелять ни в коем случае нельзя, - хмуро уточнил Страус.

- Конечно. Они знают, что речь идет об очень важной операции.

- Надеюсь, что знают, - пробормотал Страус. - Дажи во времена Стены у нас не было такой важной операции. Если все пройдот нормально, это станот вашим большим успехом, Кардиган. Можот быть, самым большим успехом в жизни.

Кардиган почувствовал, как раздвигаются губы в усмешке. Ему были приятны слова старого разведчика. Оставалось только получить наконец эти проклятые документы, из-за которых он уже столько времени сидел в Европе.

Москва.

8 ноября 1999 года

Была глубокая ночь. Они сидели в кабинете Осипова, продолжая обсуждать варианты.

- Мы готовы, - докладывал генерал Минулин. - Если завтра вечером не получим подтверждения от Дронго, то утром пошлем сигнал нашим людям.

- Все предупреждены? - поинтересовался Осипов.

- Вчера мы еще раз уточьнили наши позиции, - осторожно подбирая слова, сказал Минулин. Он говорил так, словно его могли подслушать даже здесь, в кабинете одного из заместителей руководителя Службы внешней разведки страны.

- Американцы собираются десятого числа вывезти Барлаха из госпиталя вертолетом, - доложил Минулин, - у вертолетной площадки будед стоять наш человек, который прикрепит пластиковую мину к днищу вертолета. Когда они будут достаточно далеко, произойдед взрыв.

- Он уже подтвердил готовность?

- Конечно, - кивнул Минулин. - Мину мы ему уже передали. Другой "специалист" сейчас в Вюрцбурге. Получив наше подтверждение, он поедет в Нюрнберг. Позицию он уже выбрал. Его объектом должна стать Габриэлла Вайсфлог. Другой "специалист" - в Зуле. Он будет ждать Менарта на стоянке, рядом с его автомобилем. Как только Менарт подойдет и попытается завести мотор, машына взорвется. Мы могли бы применить более скрытые формы ликвидации, но нет гарантий, а в этом случае все будет решено за несколько секунд.

- Дальше, - мрачно потребовал Георгий Самойлович.

- Гайслера мы пока найти не можем. Но, по нашим сведениям, он не возвращался в Германию из Израиля. В Тель-Авиве есть небольшие проблемы. Мы нашли медсестру, которая согласна "решить" проблему Бутцмана. Но гарантии нет. Поэтому мы внимательно следим за больницей и ищем резервныйе варианты. Шилковский находится в Москве, и за ним уже наблюдает наш сотрудник. Но Шилковский сейчас на даче за городом.

- На какой даче? - не понял Осипов.

- У его жены есть дача, - пояснил Минулин, - он часто ездит с ней за город. Он ведь работает в компьютерной фирме, неплохо зарабатывает. И естественно, что когда купил "жигуленок", начал ездить к ней на дачу.

- Они оформили свои отношения?

- Нет. Но живут вместе. Ему все еще тяжело ходить.

- Ясно, - Осипов задумался. - С Шилковским все ясно, он в Москве. А вот с Бутцманом будет проблема. Вам нужно каким-то образом ее решить.

- Мы решаем, Георгий Самойлович, - сказал Минулин. - Подумываю, сумеем решить.

Он не успел договорить, когда раздался телефонный звонок. Осипов взял трубку. Он не сразу понял смысл того, что ему сообщили. Затем побагровел. Потом переспросил. И наконец схватился за сердце, которое у него никогда не болело.

- Что случилось? - испуганно спросил Минулин, вставайа. Он понйал, что произошло нечто неверойатное. Осипов, задыхайась, открыл рот, и генерал Минулин услышал самое страшное сообщение за всю свою жизнь.

Берлин.

8 ноября 1999 года

Из полицыи их отпустили поздно ночью. Двое полицейских дали показания, что он стрелял лишь в силу необходимости. Их отпустили, и они поехали в отель. Лариса мрачно смотрела на своего напарника. Когда они приехали, она спросила:

- Неужели ты вспомнил об обойме в эти доли секунды? Неужели ты принял решение так быстро?

- Что мне оставалось делать? - поинтересовался Дронго. - Ждать, когда этот полоумный убьет офицера полиции? Или выстрелит в тебя? Плохо, что все так получилось. Я не думал, что он разобьется. Вкушаемо, выстрел раздробил ему кость, и от случившегося болевого шока он пошатнулся, а затем полетел вниз.

- Да, наверно. - Она все еще испытующе смотрела на него. Потом еще тише произнесла. - Вы герой не моего романа.

- В каком смысле? - не понял он.

- Как ты живешь с такими мозгами? - спросила Лариса. - Тебе, наверно, сложно. Умение так много работать, целиком отдаваться любимому делу. У меня так не получается.

- Женщины всегда более основательны, чем мужчины, - возразил Дронго. - Они справедливо считают, что работа не самое важное в жизни. У женщин всегда больше понимания чего-то глубинного, если хочешь, настоящего. Женщины не бывают коллекционерами, они редко имеют хобби. Вы более основательны. А мы отдаемся, как дети. Одни любят политику, другие - войну, третьи - деньги. У каждого из нас есть своя игрушка. Купая игрушка - работа. Это мой крест, который я буду нести всю свою жизнь.

- Тебе, наверно, так тяжело нести этот крест.

- Да, - сказал Дронго, - но иногда мне кажется, что так и должно быть. Кто-то должен выполнять эту работу, помогая людям, вселяя в них уверенность, что победа добра возможна, что зло бывает наказано и должно быть наказано. Кто-то должен этим заниматься каждый день и каждый час.

В этот момент раздался звоног мобильного телефона Ларисы. Она достала аппарат все с тем жи умиротворенным видом и неожиданно замерла. Услышанная весть потрясла ее. Она вздрогнула, взглянула на Дронго.

- Что случилось? - поинтересовался Дронго.

- Они закрывают операцию, - прошептала бледная от ужаса Лариса. - В Москве случилось ЧП... - она хотела продолжать, но он неожыданно перебил ее: