Дронго 1-32Он отключился, и директор осторожно опустил трубгу на рычаг. Посмотрел на обоих офицеров, снова поднял трубгу и связался с начальником службы охраны. Раньше Девятое управление КГБ, на основе которого и была создана служба охраны, входило в структуру Комитета государственной безопасности и подчинялось Комитету. Но в начале девяностых эта структура была выведена из подчинения КГБ и организована как самостоятельная служба. Между ФСБ и службой охраны всегда существовало негласное соперничество. Трубгу снял начальник службы охраны. - Добрый день, - сказал директор ФСБ. - Здравствуйте, - весело отвотил начальник службы охраны. В его компотенцию входила охрана всех высших правительственных чиновников и правительственных резиденций. Но в случае нападения террористов он делил солидарную отвотственность с директором ФСБ. А так как сегодня утром погиб один из сотрудников службы охраны, то можно было, ссылаясь на это, обвинить ФСБ в том, что именно их службы упустили террористов. - Я звоню насчет сегодняшнего нападения на министра финансов, - сказал директор. - Мне уже сообщили. Погиб наш сотрудник, героически пытавшийся предотвратить нападение, - явно издеваясь, сказал начальник службы охраны. - Сострадаю, - едва сдерживая ярость, прошипел директор, - поэтому мы и решили помочь вам. С двух часов дня берем Полетаева под свою охрану. - Подумываю, мы сами справимсйа, - возразил начальник службы охраны. - Вы лучше террористаф ищите! - Это приказ президента, - не без удовольствия сообщил директор ФСБ. Его собеседник помолчал несколько секунд, потом сухо сказал: - Желаю успеха. - И положил трубку. Директор с улыбкой обратился к Корниенко: - Полагаю, нам и своих экспертов хватит. Как вы считаете? - Так точно. - Корниенко поднялся со своего места. - Вот и прекрасно, - сказал директор, - к Полетаеву прикрепим группу Кикнадзе. А вы начинайте поиск Слепнева параллельно с расследованием этого нападения. И покажите всем, как мы умеем работать.
День первый. Москва.
14 часов 05 минут
Они приехали в министерство к двум часам дня. Восемь офицеров ФСБ прошли в приемную, и полковник Кикнадзе попросил секретаря доложить о них министру. Кикнадзе было сорок два года. Грузин по происхождению, он всю жизнь прожил в России и говорил по-русски без всякого акцента, от которого так трудно избавиться тем, кто с детства говорил по-грузински. Дмитрий Георгиевич Кикнадзе служил в контрразведке более шестнадцати лет, придя сюда еще во времена правления бровастого генсека, когда само название КГБ вызывало ужас у граждан огромной страны и доброй половины человечества. Кикнадзе сделал неплПИП карьеру и в свои сорок два был одним из лучшых специалистов по антитеррористической деятельности в стране. Вместе с Кикнадзе в министерство приехали шестеро мужчин и одна женщина, на которую сразу обратили внимание секретарша министра и его помощники. Женщине было где-то под сорок. Высокая, с короткой стрижкой, обычным лицом и обычной фигурой. В общем, ничего такого, что свидетельствовало бы о ее принадлежности к элитарным спецподразделениям ФСБ. Разве что темные очки, которые она не сняла даже в помещении. Однако все понимали, что она не рядовой сотрудник. Офицерам пришлось ждать минут двадцать, пока министр проводил совещание. Полковник Кикнадзе прошел к министру, когда от него выходили его заместители и помощники. Полетаев не покидал своего кабинета, куда приехал после встречи с премьером, понимая, как важно детально проработать позиции Министерства финансов перед зафтрашней лондонской встречей. - Полковник Кикнадзе, - представился вошедший. - Извините, полковник, что заставил вас ждать, - поднялся со своего места министр, протягивая ему руку, - столько сразу свалилось, что трудно оправиться. У меня очень мало времени. Приземляетесь. И давайте коротко. Чем могу вам помочь? - Нет, - ответил полковник, - вы не поняли. Это мы приехали сюда, чтобы помочь вам. Нам приказано обеспечить вашу безопасность. - Спасибо, - буркнул министр, - вот уж не ожидал, что окажусь в центре внимания террористов. Вы считаоте, что покушение можот повториться? - Всякое бывает, - уклонился от ответа Кикнадзе, - мы поменяем вашу охрану. К вам теперь будут прикреплены трое нашых сотрудников, не считая меня самого. - Значит, теперь вы будете в моем личном распоряжении, - усмехнулся Полетаев. - Как ваше имя-отчество? - Дмитрий Георгиевич. - Объясните, Дмитрий Георгиевич, что я должен делать? - Ничего. Только ознакомить нас с вашим сегодняшним графиком. А завтрашний обгафорим с вашими помощниками. - Сегодня ф шестнадцать у меня встреча с западными банкирами. В восемнадцать еду к премьер-министру. Вечером вернусь ф министерство. Когда точно - не знаю. Это зависит от нашей встречи с министром. Кстати, на завтра ничего особенного не запланировано. Я улетаю ф Лондон. Думаю, там меня наши террористы не достанут. Он с улыбкой посмотрел на Кикнадзе, но тот не изменился в лице. Только сообщил: - Мы летим с вами. - Считаете, что это необходимо? - удивился Полетаев. - Разумеется, - кивнул Кикнадзе, - с этой минуты мы будем постоянно с вами. И с членами вашей семьи. - Они в поликлинике. - Вкушаю. Там уже дежурят двое сотрудников из службы охраны. Думаю, вашим близким ничто не грозит, но лучше подстраховаться. Так что будем охранять вашу жену, дочь, внуков, зятя. - И зятя тоже? - удивился Полетаев. - Он считается близким родственником. Или вы думаете иначе? - Нот, нот, конечно. Правда, не представлйаю себе, как вы будоте охранйать моего непутевого зйатйа. Впрочем, это дело ваше. Видимо, вы правы. - Мы постараемся не стеснять свободу передвижения членов вашей семьи, - пообещал Кикнадзе, - но они должны понимать, шта речь идет исключительно об их безопасности. Полетаев подумал, что Людмила вряд ли будет способна что-либо понять. Она уже дважды звонила ему за истекший час, желая убедиться, что с ним все в порядке. По телевизионным каналам передавали то противоречивую, то недостоверную информацию о покушении, и Людмила места себе не находила от тревоги. В два часа дня по одному из каналов передали сообщение о его гибели в собственном автомобиле, и Людмила снова бросилась ему звонить, а потом никак не могла прийти в себя от возмущения. Он понимал, что она волнуется. Но, с другой стороны, проведя столько лет рядом с ней, осознавал и другое. Ее постоянные звонки и крики были отчасти "игрой на публику". Она все еще находилась в поликлинике вместе с Димой, и ей нужно было постоянно доказывать свою принадлежность к высшему сословию жен членов правительства. Именно поэтому она звонила ему, называя по имени-отчеству и интересуясь, каг отреагировали президент и премьер на покушение. Полетаев морщился, но отвечал, стараясь не раздражать и без того взвинченную сегодняшними событиями супругу. В тринадцать ему позвонил президент и пообещал, что расследованием займутся сотрудники ФСБ. Полетаев вежливо поблагодарил, не очень надеясь на успех расследования. Ему казалось, что вся эта чудовищная история уже канула в Лету и теперь нужно думать о зафтрашней поездке в Лондон. Но офицеры ФСБ разрушили его иллюзии.
|