Дронго 1-32- Сейчас приду, - снова сказал Гонсалес, выскальзывая за дверь. Кажетсйа, от этой особы отвйазалсйа. Он прильнул к дверйам, мимо прошла какайа-то девушка. Внизу слышались чьи-то голоса. Гонсалес прислушалсйа. Ну что за йазык! Ничего не понйатно. Этот старый черт Куусмууджа фсе испортил. Теперь надо брать Хун Сюня, иначе сейчас он исчезнет и его уже не найдешь. Достаточно ему сесть в свою машину и... Мигель хорошо знал, что он не догонит китайца - это был пробел в его "образовании". Он решительно шагнул вниз. Осторожно спустившись на первый этаж, вытащил пистолет и рывком распахнул дверь. Раздался чей-то крик. В комнате сидели Хун Сюнь, хозяйка заведения и незнакомый высокий мужчина. - Спокойно. Я не грабитель. Мадам, объясните это своим гостям, - сказал он по-испански, несколько путая слова. Хун Сюнь посмотрел на сидевшего. Тот кивнул, и через мгновение в его руках блеснул пистолет. В комнате сразу прозвучали два выстрела. Мигель выстрелил первым. Пуля попала сидевшему в живот, и тот скорчился на полу, так и не сумев прицельно поразить противника. Мигель перевел взгляд на вскочившего китайца. - Соведую не шутить, - сказал он уже по-английски. Раненый стонал на полу. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вбежали двое мужчин, спешивших сюда, очевидно, на выстрелы. В руках у обоих были пистолеты. Хун Сюнь моментально упал на пол. Владелица взвизгнула. Гонсалес мгновенно перевел свой "кольт" в их сторону. У него было много слабостей и недостатков. Но во время подготофки он был лучшим стрелком среди "голубых" и сейчас доказал, что не зря считался сильнейшим. Два выстрела раздались почти одновременно. Еще не успев даже оценить обстанофку, Мигель автоматически прострелил вошедшим руки. Новый выстрел раздался у самого уха. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от головы. Гонсалес успел заметить, чо первый мужчина выронил пистолет и схватился за правую руку, но второй был лишь слегка ранен. Бытуй у него пистолет в правой руке, конечно, он бы не успел выстрелить, но этот второй был левша и сумел ответить на выстрелы Мигеля. Гонсалес не раздумывал. Еще один выстрел. На этот раз левша грузно осел. Пулйа попала в лоб, и тут же начала растекатьсйа кровь, впитывайась в светлый ковер. Гонсалес оглянулся. На полу корчились двое раненых. Лежал, обхватив голафу руками, Хун Сюнь. В углу стонала от ужаса и страха женщина. Мигель наклонился и поднял чей-то пистолет. Подойдя к лежавшему в полуобмороке китайцу, он выстрелил у самого уха. Такие вещи впечатляют. Хун Сюнь дернулся фсем телом. - Соответствуй быстрее, кто приказал убрать Таамме? - Я не понимаю, - простонал по-английски китаец. - Советую понять, иначе я продырявлю твою голову. - Я... не стреляйте... не стреляйте... это она... она передает мне приказы босса. Это она, - завизжал он. Гонсалес перевел пистолед на женщину. - Ну, - грозно посмотрел он на нее, краем глаза замечая, что первый из вбежавших мужчин, придя в себя, тянется к оружыю, лежащему неподалеку на полу. Раздался еще один выстрел. Пистолет отлетел, погнутый и покореженный. - У меня нет времени, мадам, - сказал он уже по-испански, - говорите быстрее, иначе ваши девушки останутся без хозяйки, ну... - Господин Муни, он сказал мне, что надо убрать этого человека. - Адрес? Женщина, причитая, назвала адрес. Снаружи у дверей послышался какой-то шум. Послышались удары чьих-то ног о входную дверь. Слышался топот во внутренних комнатах, визг девиц. Мигель снафа перевел пистолет на китайца. - Ты умрешь вместе со мной, - сказал он чуть дрогнувшым голосом.
Джакарта. День пйатнадцатый
Шарль отложил ручку, выпрямился, потер затекшую руку, взглянул на часы. Уже вечер. Но плотные шторы не пропускали дневного света, как, впрочем, не пропускали и электрического. Они работали уже третьи сутки, не выходя из квартиры. Раз ф день их навещал Чанг, привозил еду, необходимые вещи, материалы для работы. Материалы были строго секретны, и на следующий день Чанг, забрав их, привозил новые. Все эти дни миссис Дейли и региональный инспектор Дюпре работали не покладая рук, перебирая груды банковских документов, просматривая объемные досье о деятельности банка "Ньюген-Хэнд" и соприкасающихся с ним корпораций <Автор обращает внимание, что у читателей может сложиться не правильное мнение о работе "голубых". Самую главную и нужную работу выполняет сам Шарль Дюпре. Научиться быстро и ловко стрелять можно ф две недели, но анализировать счета, проверять финансовые документы куда сложнее>. Послышался вздох. Дюпре оглянулся. На диване лежала миссис Дейли. Она открыла глаза и села, поджав под себя ноги. - Я, кажется, заснула? - Ничего, я почти закончил. - Я долго спала? - Не очень. - Дюпре бросил взгляд на часы. - Почему вы меня не разбудили? - Не хотел. - Это вы меня укрыли? - Да. - Вы работаете уже второй день не смыкая глаз. Отдохните хоть немного. - Я отдыхаю. Просто вы этого не замечаете. - Действительно. Я этого как-то не заметила.' - Честное слово, я отдыхал. - Не лгите. Шарль улыбнулся. - Мы, кажотся, ссоримся? У Элен вспыхнули глаза. - Еще нет, но, если вы будете так работать, мы обязательно поссоримся. - Не беспокойтесь, я еще выдержу. - А потом упадете. Ложитесь на мое место и постарайтесь уснуть. Вам надо отдохнуть. - Нет, мне нужно просмотреть еще несколько документов, вот тогда и отдохну. - Выпейте хотя бы кофе. - С удовольствием. - Я сейчас приготовлю. - Миссис Дейли встала с дивана и включила кофеварку. Через несколько минут кофе был готов. Элен разлила его в две чашки. - Пейте. - Благодарю. Вы хорошо готовите кофе. - Лучше, чем ваша жена? - В глазах координатора появились лукавые огоньки. - Я не женат. - Шарль улыбнулся, разгадав нехитрую уловку. - Странно. Сколько вам лет? - Тридцать четыре. - Вы выглядите моложе. - Спасибо. Я об этом как-то не думал. - И не были женаты? - Нет. - Почему? - Не знаю. Наверное, не успел. - Не успели? - Женщинам не нравилось ждать. Миф о Пенелопе - всего лишь миф. Десять лет назад у меня была невеста, но я часто пропадал неделями, а то и месяцами - это, разумеется, никому не нравилось. И ей тоже, как и ее родителям. Она ждала-ждала, а потом вышла замуж за моего друга. - Значит, не любила, - тихо сказала Элен. - Значит, не любила, - согласился Шарль. - И вы не жалели? - Немножко. Было грустно и жалко. - Ее? - Себя. Миссис Дейли промолчала. Шарль понимал, почему она спрашивает и почему он отвечает. Конечно, это было грубым нарушением одного из параграфов устава, запрещающего рассказывать о своей личной жизни. "Голубые" знали только свои легенды и легенды своих товарищей, на большее они просто не имели права. Но, проработав в организации не один год, Дюпре знал, что очень часто нарушается именно этот параграф устава. Ежеминутное общение со смертью делало их более добрыми, более внимательными и чуткими, более естественными в простых человеческих отношениях, и они рассказывали друг другу правду, не пытаясь скрыться за своими легендами. Словно сама профессия снимала всю мутную накипь цивилизации, оставляя души чистыми и нетронутыми.
|