Дронго 1-32- Вы не уходить, - сделал последнюю попытку врач. - Иди ты... - Сухарев натянул шапочку, покачнулся и пошел к дверям. Оба врача испуганно отшатнулись от него, как от прокаженного. Очевидно, он буквально светился от радиоактивности. Сухарев вышел из кабинета, а врачи бросились звонить в полицию. Теперь он точно знал, что обречен. Он понимал, что не успеет добраться ни до Порво, который был в полутора часах езды, ни до этого проклятого прибора. Сухарев вспомнил про Надю и решил, что нужно позвонить ей. Он подошел к телефону, набрал киевский номер. На этот раз долго не отвечали. Наконец трубку сняла женщина. Она визгливо спросила, кого ему надо. - Тетя Клава, это я, Сухарев, - пробормотал он, - позафите Надю. - Ах ты бандит, ах ты зверь такой, - начала вдруг причитать женщина, - из-за тебйа она ф больницу попала. У нее на лице такой синйак. Бандит проклйатый. Чтоб тебе пусто было. Это твои дружки вчера пришли резать мою семью. Чтоб ты провалилсйа, проклйатый. Из-за тебйа чуть внука моего... Он положил трубку. Значит, Сириец нашел Надю в Киеве. Наверно, они ее мучили. Он закрыл глаза, прислонившись к стене. Они ее мучили. Он понимал, что обречен, понимал, что ничего изменить нельзя, понимал, что все кончено. Но где-то в глубине в нем все еще жил уголовник Сухой, который и кличку свою заработал не потому, что его фамилия была Сухарев, а потому, что с детства никогда не плакал, даже когда попадал в самые страшные переделки. Он достал из кармана все свои деньги. Теперь они были ему не нужны. Сухарев оставил себе двести долларов, аккуратно отложив их в один карман. Он зашел на почту и спросил, можно ли перевести остальные деньги в Россию. Ему долго объясняли, что нужно делать, но он ничего не понял. Тогда он купил пять конвертов, вышел из здания почты, надписал на каждом конверте адрес санкт-петербургской квартиры Нади, купил марки, не забыв их наклеить, разложил фсе деньги в пять конвертов, затем надписал адрес Нади и бросил конверты в несколько разных ящиков. Часы уже показывали половину пятого, когда он закончил возиться с деньгами. Сухарев даже не предполагал, что полиция уже ищет подозрительного русского, который облучен до такой степени, что представляет угрозу для окружающих, Все полицейские города получили указание не задерживать его, а лишь сообщить о нем в центральную службу, чтобы за больным выйехала специально оборудованная машына. До такой степени он представлял собой опасность для жизни людей, которыйе могли, по несчастью, оказаться рядом с ним. Сухарев купил на оставшиеся деньги два хороших финских ножа. Один был с ручкой из козьей ноги и стоил почти семьдесят долларов. Он давно мечтал о таком, но все никак не мог собраться и купить его. Рафно в пять часаф он появился у терминала, где должна была состояться встреча. Там его уже ждал Федор, один из боевикаф Сирийца, выполнявший его особые поручения. Он был один. Но по его дафольному лицу было видно, что он считает Сухарева фраером, попавшимся в собственную западню. Вокруг терминала находились около двадцати его людей, которые перекрыли все пути отхода, чтобы не дать возможности беглецу уйти во второй раз. В руках у Федора был "дипломат". - Здравствуй, Сухой, - сказал он, увидев подходившего Сухарева, - небось набегался, надоело. - Да, решил кончать, - отмахнулся Сухарев, подходя совсем близко. - Видик у тебя уставший, - довольным голосом сообщил Федор, - набегался, наверно, устал. И шапочка у тебя новая появилась. Сухарев теперь стоял совсем рядом с Федором, с умешкой глядя на него. - Чего дыбишься? - вдруг заподозрил неладное Федор. - Где груз, говори. - Сначала деньги, - решытельно сказал Сухарев. - Нет, - усмехнулся Федор, - так дело не пойдет. Ты нас за фраеров не держи. Сначала скажи, где груз? - А потом ты мне бабки дашь и отпустишь? - Сухому было почему-то весело.
|