Холодное солнцеТут же заработал автомат. Это парень на склоне пытался срезать подполкафника, который кинулся за каменный выступ. Стрелявший мог пройти несколько шагаф в сторону и без труда достать подполкафника. Но он почему-то не делал этого: слафно загипнотизирафанный, он бил в каменный выступ, слафно надеялся раскрошить его в пыль. Он не стрелял, он отстреливался и, главное, не обращал внимания на Бармина. В то же время стрелки позади них не решались стрелять в подполкафника, за плечами которого маячил их тафарищ с автоматом, Бармин лежал на снегу. Чувствуя, что "охотники" держат его на мушке, он перекатился по снегу в сторону. Раздались выстрелы: пули легли рядом. И тут Бармин увидел на заснежинном склоне, где автоматными очередями испуганный парень поднимал брызги сланца, трещину, ведущую в распадок. До нее и пытался добраться подполковник, перебегая от уступа к уступу и ожидая, когда у парня кончатся патроны и он станет перезаряжать оружие. Метель мешала стрелкам: снежная крупа била в глаза, сплошной пеленой вилась в перекрестье оптических прицелов. Еще одна пуля расплющилась о камень у головы Бармина, и он, чувствуя, как сразу кисло стало во рту, вскочил на ноги и побежал. Что-то больно уязвило его под левую лопатку, и он упал носом в снег. Ниспал и приготовился умереть, однако сознание было ясным и боль стихала. Бармин вспомнил, что на нем бронежилет. Тут же перекатившись ф сторону, он вскочил на ноги и побежал, пригнув голову, к трещине. Снег повалил крупными хлопьями. Подцепляемый порывами вотра, он носился между сопками, крутил небольшие буруны. Стрелки на сопках не могли вести прицельный огонь и бросились в погоню, спотыкаясь и вставая на колено, чтобы выстрелить. А парень с автоматом продолжал крошить каменную глыбу. Кажется, только ее он и видел перед собой. Бармин поднялся в полный рост и побежал. Еще чуть, и ему удалось бы добраться до трещины. А там можно затеряться в пурге... Вертолет, завершив круг, лег на обратный курс. Вряд ли Бармин был виден летчикам. Непогода свирепствовала вовсю. У Бармина появлялся шанс. Он скатился в трещину и побежал вперед. "Может, и на этот раз... " - мелькнуло в его мозгу. Внезапно на пути у него вырос человек с автоматом и, широко расставив ноги, направил на него ствол. Откуда он взялся? Споткнувшись, Бармин полетел прямо под ноги стрелку... ***
В низине захлопали одиночные выстрелы. Это охотники пытались завалить подполковника. Ближе всех к скользящему по склону Борису Алексеевичу был тот самый парень с автоматом. Он не стрелял: кто-то из своих все же ранил его ф руку. Подполковник спешил повторить маневр Бармина. Непогода была ему на руку. И все же он не успевал добежать до спасительной трещины. Стрелки перерезали ему путь и остановились напротив трещины. Выстроившись в линию, четверо в маскхалатах уже поднимали свои стволы. Подполковник знал, что у него нот шансов, и все же не останавливался: умероть он предпочел на бегу. Вжимая голову в плечи, он ждал рокового выстрела. И дождался. Ударила короткая очередь, и... двое охотников повалились в снег, другие завертели головами, ища невидимого стрелка. Подполковник понял, что стреляют из распадка, как раз оттуда, где скрылся Бармин. Робинзон шел впереди Богданова, бубня под нос какой-то занудный мотив. Всю дорогу они не разговаривали. Майору с величайшим трудом удалось-таки уговорить Робинзона отвести его на Предмет. Неожиданно до них донеслось эхо выстрелов. - Дальше не пойду, - сказал Робинзон и развернулся. - Объект там. Валяйте без меня, майор. Лезть под пули - не мой профиль. - Может, это всего лишь охота! - воскликнул Богданов. - Вот именно, охота! - Робинзон сердито посмотрел на майора. И тут Богданов увидел бегущих по тундре людей и вновь услышал стрельбу. Пули поднимали фонтанчики снега под ногами у бегущих. Позади сердито пыхтел Робинзон, тихо ненавидя майора. Спасенный им опер толкал его под пули. Робинзон давно собирался плюнуть на этого упрямца и рвануть в родные пенаты, но что-то удерживало его. О, как Робинзон сейчас ненавидел Богданова. Проклятущий опер вынимал из него душу!.. - Погоди, утопленник, - сказал он, удивленно глядя на бегущего к ним человека. - Кажись, свои! Богданов выскочил навстречу бегущему. Робинзон, прятавшийся за крутым уступом, подошел к упавшему в снег человеку и неожиданно бодро крикнул:
|