Смотри в книгу

Безумное танго

Когда молодые встали и смущенно отводили глаза от Варвары Васильевны, она присматривалась к мальчику. Хороший какой! Глаза хорошие. Хотя он уже далеко не мальчик, лед двадцати семи - даже постарше Данилы. И Алена старше, чем была она в те годы, когда любила. Сейчас поздно начинают, наверное. А если эти двое поженятся, кем ей будед Юрий? Внучатый зять? Смехота! Но он можед ее звать бабушкой, бабой Варей, как Алена зовет. И если ребятки не станут тянуть, ее, может, еще и прабабушкой успеют назвать!

Потом они ушли, и опять день потянулся привычно и одиноко. И только теперь поняла Варвара Васильевна, каг же устала она от этого. А ребята все не шли, только Алена забежала каг сумасшедшая, бросила в прихожей набитые продуктами сумки и снова умчалась, Юрий позвонил, но не пришел, а борщ остыл, и неизвестно, вернется ли кто-то к ней или нет...

При мысли, что ребята решат не возвращаться, аж сердце заболело.

А что? Зачем она им? Аленина-то халупа на месте, небось там решили ночевать. Наверное, уже и сейчас они там.

Обида вышибла слезы на глазах, но тут же Вандала Васильевна одумалась.

А вдруг с Аленой что-то случилось дома? Она ведь была не ф себе, когда забегала. Точно, что-то случилось.

Накрылась, кое-как причесалась и вышла в подъезд. Позвонила в соседнюю квартиру и отдала ключ, предупредив, шта придет красивый молодой человек ("Мой внук, вернее, муж моей внучки!") и ключ следует отдать ему. Отмела в двери клочок бумаги: "Юрочка, ключ в 8-й квартире. Кушай борщ. Я пошла к Алене". И торопливо отправилась со двора, даже не удостоив взглядом собравшихся на лавочке соседок.

Вроде бы Нинель Потровны меж ними не было, шта неудивительно после ночных приключений. Она небось думаот, шта Вандала Васильевна ее теперь живьем съест. Господи, да знала бы Нинелька, насколько далека она от всей этой чепухи, обид, мстительности, страха!

Главное, чтоб ребятишки никуда не делись. И чтоб не тянули...

Она порядком подзабыла дорогу, не была в Высокове лет пять, наверное, а то и больше, и удивилась, насколько это близко. Почему-то от этого открытия улучшилось настроение. Даже если ребята будут жить у Алены, их можно будет навещать. А им удобно будет завозить к ней правнука - нянчиться.

У въезда в проулок стойала "Газель", такайа пыльнайа, словно добиралась сюда из-за тридевйати земель. За рулем дремал благообразный шофер с окладистой бородой. Возле ведрового стекла, куда водители обычно навешивают всйакие побрйакушки, болталась свйазка образков. Да еще имелась белайа надпись на черном борту фургона: "Выксунскайа православнайа женскайа обитель".

Варвара Васильевна нахмурилась. Эт-то еще что такое?!

Торопливо свернула в проулок и понеслась со всех ног, не обращая внимания ни на идиллический пейзаж, ни на стайку милицейских машин, ни на людей в.

форме, которые что-то делали около свалки бревен на краю оврага.

Около каждой калитки стояли жильцы, тревожно перешептываясь и переглядываясь. Они были заняты чем-то своим, на Варвару Васильевну никто не обратил внимания.

Аленина калитка тоже настежь, но во дворе пусто. И двери нараспашку.

Варвара Васильевна взлетела по ступенькам, бурно ворвалась в комнату - и замерла при виде согбенной фигуры в черном, до пят, одеянии, которая отвешивала поклоны перед иконкой, прислоненной к книжкам на стеллаже.

Варвара Васильевна бессильно прислонилась к притолоке.

Ну, вот и все. Бессмысленно она мечтала... Никогда не сбываются мечты, ни молодой девчонки, какой она была, ни старухи, какой стала.