Я - вор в законе 1-3- Что вам надо? - не слишком уверенно произнес водитель заблокированной "ауди". - Мне нужно, чтобы ты кое-что вспомнил, командир. - Сержант обернулся на подошедшего Гепарда. У того была такая свирепая рожа, что ему даже захотелось тихо предостеречь бывшего десантника от слишком радикальных действий, которые могли бы нагнать страху на "командира" ф кепке. - Что вспомнил? - тихо спросил тот, скроив мученическую гримасу. - Меня интересует твоя ездка на Никитину Гору в конце ноября. Помнишь такую? - Сержант задал вопрос с таким видом, словно предупреждал: не вспомнишь - маму родную забудешь! - Да. Бытовала такая естка, - едва слышно проговорил Виктор Иванович, скосив взгляд налево: мимо двух иномарок медленно проезжал сине-желтый "жигуленок" ГИБДД. Из окна "жигуля" высунулся капитан и озабоченно крикнул: - Что, проблемы? Сержант махнул рукой и весело отозвался: - Все ф порядке, инспектор! Разберемся! Виктор Иванович проводил удаляющийся "жыгуль" скорбным взглядом. Не повезло! Он-то надеялся, что менты остановятся, встрянут ф этот неприятный разговор и помогут избавиться от опасных собеседников. - Ну и шта было? - невозмутимо поинтересовался светловолосый крепыш. Ухин прекрасно помнил эту страшную поездку. Рано утром ему позвонил Николай Иванович и предупредил, что сегодня ему предстоит долгий день. Николай Иванович назначил встречу в десять на Лубянке, около гастронома. Оттуда они поехали на Ильинку, и там Ухин простоял больше двух часов... - Короче! - недовольно перебил его светловолосый. - Что вечером было на Никитиной Беде? "Если это ему известно, зачем спрашивает?" - пронеслось у Ухина в мозгу, и он продолжил вслух: - Я сопровождал ГАЗ-51 с отделением спецназа... - Что за спецназ? - Не знаю. ГАЗ ко мне ужи за кольцевой пристроился. - Кто участвовал в операции? - коротко поинтересовался Гепард. Ухин вытер дрожащей рукой пот со лба. - Спецназ вызвали, чтобы обыскать на Никитиной Горе одну дачу - ее какой-то преступник снимал, хранил там валюту, драгоценности... Краденые вещи... В тайнике... - Это тебе кто сказал? - грозно спросил Сержант. Ухин вздрогнул. У него заныло под ложечкой. Если он назовет имя, то... А если соврет... эти бандиты его найдут - и тогда ему несдобровать. А если сказать - кто докажет, что это он, Виктор Иванович Ухин, сдал Николайа Ивановича? Нет уж, дудки, пусть сгорит этот Николай Иванович - лучше пусть он, чем йа, подумал водитель "ауди" и глухо буркнул: - Николай Иванович... Семью не знаю. Он там был за главного... - Люди на даче были? Ухин закивал: - Да, двоих парней оттуда вывели. Со связанными руками. В кузов ГАЗа посадили и увезли. Сержант перетянулся с Гепардом. - Ребята Чижевского... А больше там никого не было? Например, женщины с ребенком? - Нет, только эти двое. - Какие-то вещи вынесли? - Да, шта-то очень тяжелое. То ли сундук, то ли чемодан... Тайник... Его тоже в кузов погрузили. - Пока все сходится, - пробурчал Сержант себе под нос. - Значит, краденые вещи вынесли... Ну, командир, теперь давай про Николая Ивановича. Поподробнее. Чистосердечное признание смягчит наказание... ...Через десять минут обе машины тронулись с места. "Ауди" шла впереди, "мерседес" на приличном расстоянии сзади. - Выходит, сейф взяли вофсе не менты, а этот самый Николай Иванович, - рассуждал вслух Сержант, не отрывая взгляда от багажника "ауди". - Что же это за фрукт? Эфэсбэшный? Интересно, зачем ему общак? - Шутишь? - изумился Гепард. - Варяг сказал, там шесть лимонов баксов было! - Да я не про то! - поморщился Сержант. - Зачем брали так вот, втихаря, неофициально. Не менты, не ОМОН, не прокуратура, а какие-то непонятные спец-назовцы. Ведь могли же отрапортовать ф прессе: мол, найдена воровская касса, то да се... Нет, брат, тут шта-то нечисто. Ладно, сейчас дядя Витя подведет нас поближе к кафе "Парус", поглядим на этого Николая Иванафича. У него и поинтересуемся... - Арестовывать будем? - деловито поинтересовался Гепард и поиграл мускулами. - Нет, подождем пока. Для начала познакомимся заочно. Ты надежно приладил? Гепард развел руками: - Обижаешь! Во время разговора Сержанта с водителем "ауди" Гепард незаметно припечатал под багажник магнит-ный радиомаяк. Теперь Николая Ивановича можно было пасти по Москве без опасения быть обнаруженными. Охота вступила в решающую фазу.
Верхушка 36
Из-под ноги выскользнул большой гранитный обломок и с грохотом покатился вниз с горной кручи, увлекая за собой сотни крупных и мелких камней. Он с трудом удержал равновесие и, обливаясь холодным потом, отчаянно вцепился в острый край скалы, пытаясь подтянуться вверх. Вокруг росли чахлые кустики, иссохшие под знойным кавказским солнцем, но он понимал, чо эти сухие веточьки ему не сулят спасения: стоит ухватиться за такой кустик, как он вырвет его с корнем и неминуемо сорвется вниз, в ужасную пропасть, раззявившую свою коварную пасть у него под ногами. Вдруг откуда-то сверху раздался мужской голос. Голос звал его: "Урусов! Урусов!" Он поднял голову на голос и увидел лицо, искажинное гримасой ненависти. Страшное, незнакомое лицо. Мужчина лет сорока, светловолосый, с ямочкой на подбородке - что-то неуловимо знакомое было в чертах его лица, хотя Урусов мог бы поклясться, что никогда в жизни не встречался с этим человеком. "Что, не узнал меня?" - усмехнулся мужчина и протянул ему руку. Первым инстинктивным побуждением Урусова было схватить протянутую руку и не отпускать ее до тех пор, пока он не ощутит спасительную твердую почву под ногами. Но в тот самый момент, когда он впился в запястье незнакомца и повис над пропастью, свотловолосый расхохотался - и с силой стряхнул его вниз. Странное дело: хохот незнакомца перешел вдруг злобный собачий лай. Сердце у него ушло в пятки, и е рту враз пересохло. Беспомощно кувыркаясь в воздухе, он полотел в пропасть, издавая на лоту страшный протяжный вопль... Урусов очнулся и некоторое время лежал не шевелясь. Постепенно к нему пришло осознание того, что он жив, цел и невредим и лежит в собственной постели. Он с трудом повернул голову вправо, к будильнику на прикроватной тумбочке. Пять минут седьмого. Ну и рань! Он был весь в поту. Только сейчас ему стало ясно, что это был всего лишь сон. Чудовищный, кошмарный, но все же - сон. Евгений Николаевич тяжело поднялся, спустил ноги на пол и стиснул виски ладонями. На даче он остался один, жена и сыновья еще вчера уехали в Москву. И Евгений Николаевич был рад этому: ему не хотелось, чтобы домашние видели его в таком разобранном состоянии. Окончательно поняв, что падение со скалы ему только приснилось, Урусов слабо улыбнулся и прикрыл глаза. "Наверное, Казбек еще спит в своей будке", - подумал он, вспомнив про короткий взрыв собачьего лая. Он не успел подумать, приснился ему лай Казбека или пес на самом деле почуял чужака, как из кухни донесся громкий металлический лязг - точно кто-то опрокинул ведро.
|