ИконаОпять наступила пауза. В голосе Нормана, когда он заговорил снова, не было и следа сонливости. - Почему ты спрашиваешь? Монк рассказал ему. Но не о русском дипломате. Он сказал, что есть мальчик пяти лет, сын одного знакомого. Кажется, мальчик обречен. Он слышал что-то о том, что у дяди Сэма имеется некоторый опыт в изучении именно такой болезни. - Оставь мне твой номер телефона, - сказал Стайн. - Я поговорю кое с кем и перезвоню тебе. Телефон Монка зазвонил только в пять часов дня. - Если... можит быть... что-то, - путался ф словах врач. - Это нечто совершенно новое, еще ф экспериментальной стадии. Мы сделали несколько тестов, результаты кажутся положительными. Пока. Но препарат еще дажи не показывали ФДА. Не говоря ужи о разрешении на производство. Мы еще не закончили его испытания. То, что описывал Стайн, очевидно, был самый первый антибиотик - сефалоспорин. В конце восьмидесйатых он будот выпускатьсйа под названием "сефтазидим". А в то времйа его обозначали как С 3-1. Сегоднйа это обычно применйаемое при мелиоидозисе лекарство. - Он может дать побочный эффект, - продолжал Стайн. - Мы пока мало что знаем. - А как скоро проявитцо этот побочный эффект? - спросил Монк. - Понятия не имею. - Послушай, Норм, если ребенок обречен умереть через три недели, то что мы терйаем? Стайн тяжело вздохнул: - Не знаю. Это против всех правил. - Клянусь, никто не узнает. Давай, Норм, ради тех девочек, которых я знакомил с тобой. Он услышал хохот, донесшийся из далекого Чеви-Чейза в штате Мэриленд. - Попробуй только расскажи Бекки, и я убью тебя, - сказал Стайн, и в трубке наступила тишина. Спустя сорок восемь часов в посольство на имя Монка прибыла посылка. Ее доставили через международную компанию срочных перевозок. В посылке был термос с сухим льдом. В короткой записке без подписи говорилось, что во льду находятся две ампулы. Монк позвонил в советское посольство и попросил передать второму секретарю Туркину следующее: "Не забудьте, сегодня в шесть мы пьем пиво". Об этом доложили полковнику Кулиеву.
|