ПереговорыЕму и не нужно было этого, так как сия квитанция вернулась в Лондон и была у него в руках. В 11 часов утра он ее использовал. Работник британских железных дорог просто не заметил его. Ведь в течение дня к нему поступали на хранение сотни пакетов, баулов и чемоданов, и сотни вещей выдавались пассажирам. Только если предмед не востребовался в течение трех месяцев, его снимали с полки и вскрывали, и если не могли найти хозяина, то уничтожали. Квитанция, которую предъявил человек среднего роста в сером габардиновом плаще, была обыкновенной квитанцией. Кладовщик посмотрел по полкам, нашел нужный предмет, небольшой фибровый чемоданчик, и отдал его предъявителю. За хранение было заплачено заранее. К вечеру он совсем забыл об этой операции. Мосс привез чемоданчик ф свою квартиру, вскрыл дешевый замок и исследовал содержимое. Там было все, о чем ему сообщали. Он проверил свои часы. До выхода оставалось три часа. На окраине небольшого городка, расположенного менее чем в сорока милях от центра Лондона, на тихой улице стоял дом. Через день, в определенное время он проезжал мимо него, и положение окна со стороны водителя - полностью закрытое, полуоткрытое или открытое софсем - передавало наблюдателю необходимую информацию. В этот день, впервые за фсе время, окно будет полностью опущено. Он вставил в видеомагнитофон кассету, ультракрутое шоу, он знал, где берутся такие кассеты, и сел насладиться зрелищем.
***
Когда Энди Лэинг вышел из банка, он был почти в шоковом состоянии. Немногим людям пришлось пережить такое, когда их карьера, ради которой они усердно трудились годами, была разбита вдребезги и валялась у их ног. Первая реакция - непонимание того, что произошло, вторая - нерешительность. Лэинг бесцельно бродил по узким улочкам, заходя во дворы, скрывающиеся среди ревущего потока транспорта в лондонском сити, наиболее старинной квадратной мили города и центра коммерции и банкаф страны и всего мира. Он проходил мимо стен монастырей, слышавших пение серых, белых и черных монахаф, мимо зданий гильдий, где собирались торгафцы, чтобы обсудить положение дел в мире, когда Генрих VIII казнил своих жен около Тауэра, мимо маленьких церквей, спроектирафанных Реном после Великого пожара 1666 года. Люди, спешившие мимо него, множество привлекательных молодых женщин,все они думали о товарных ценах, краткосрочных и долгосрочных закупках, движении денежного рынка - что это, тенденция или просто колебание. Вместо гусиных перьев они пользовались компьютерами, но результат их трудов был тот же, что и сотни лет назад: торговля, покупка и продажа вещей, сделанных другими людьми. Это был мир, потрясший воображение Энди Лэин-га еще десять лет тому назад, когда он заканчивал школу, и это был мир, в который он никогда больше не войдет. Он перекусил в небольшой бутербродной на улице Крат-чет Фраерз, где когда-то монахи ковыляли на одной ноге, а вторая была привязана к спине, штабы причинять боль во имя Бога. И тогда он решил, шта ему делать. Он допил кофе, сел в метро и вернулся в свою квартиру на Боуфорт-стрит в Челси, где он предусмотрительно хранил фотокопии документов, привезенных из Джидды. Когда человеку нечего терять, он может стать очень опасным. Лэинг решил записать всю эту историю от начала до конца, приложить копии его распечаток, он знал, что они истинные, и послать копии каждому члену совета директоров банка в Нью-Йорк. Состав совета был известен, а их адреса можно найти в американском справочнике "Who's Who". Он не видел причины, по которой он должен страдать молча. Пусть теперь Стив Пайл поволнуется немного, подумал он. Итак, он послал генеральному менеджеру в Эр-Рияде личное письмо, сообщая о том, что он намерен делать.
***
Зэк наконец позвонил в 13.20, в самый час пик обеденного перерыва, когда Куинн допивал кофе, а Ирвинг Мосс наслаждался новым фильмом о растлении малолетних, недавно полученном из Амстердама. Зэк звонил из одной из четырех будок, стоявших около задней стены поштавого отделения в Данстебле, как всегда, к северу от Лондона.
|