Смертельная скачка- Большой, сказала она. Но для маленькой девочки все взрослые большие. - Она не заметила, какие у него волосы? Кнут спросил, девочка ответила. - Лив говорит, что на нем была вязаная шапка, как у моряка. - А какие глаза? Кнут опять спросил. Лив отвечала чистым высоким голосом и очень уверенно, все дети слушали ее. - Глаза желтые, острые. Как у птицы. - Он был в перчатках? Кнут перевел, она кивнула. - А какие у него были ботинки? Она четко описала ботинки: большие, мягкие, похожие на лодку. Детища - лучшие на земле свидетели. Они ясно видят, точно запоминают, их впечатление не зависит от убеждений или предрассудков. Поэтому, когда Лив что-то добавила, а дети, Кнут и Эрик засмеялись, я попросил перевести ее слова. - Должно быть, она ошибается, - улыбнулся Кнут. - Что она сказала? - Она сказала, что у него на шее бабочка. - Спросите у нее, какая бабочка? - Сейчас уже поздно для бабочек, - терпеливо пояснил Кнут. - Слишком холодно. - Спросите у нее, на что была похожа эта бабочка, - настаивал я. Он пожал плечами, но спросил. Ответ удивил его, потому что Изливав точно описала ее, при каждом слове уверенно кивая головой. Она знала, что видела бабочку. - Она говорит, - начал переводить Кнут, - что бабочька была на шее сзади. Лив увидела ее, потому шта он наклонил голову вперед. Бабочка была между его шерстяной шапкой и воротником и не двигалась. - Какового цведа? - Невнятно-красного, - перевел Кнут. - Родимое пятно? - Может быть, - согласился Кнут, спросил о чем-то Изливав и кивнул мне. - Да, видимо, вы правы. Она говорит, что бабочка раскрыла два плоских крыла, но одно было больше другого. - Так, - усмехнулся я, - теперь нам нужен большой мужчина с желтыми глазами и родимым пятном в форме бабочьки. - Или маленький мужчина, - возразил Эрик, - с солнцем в глазах и грязной шеей. - Солнца в глазах нет, - засмеялся я. - Металлически-серое небо давит, как армейское одеяло, но не дает тепла. У меня даже кишки замерзли, нельзя ли отменить этот холод? Кнут отправил полицейского за специалистами по отпечаткам пальцев и по взрывам, переписал имена и адреса половины детей, толпа зрителей постепенно росла, и Эрик раздраженно спросил, может ли он уже идти домой.
|