Смотри в книгу

Смертельная скачка

Предположим еще один, простейший вариант: Боб открыл конверт, увидел содержимое и до смерти испугался. А враг убил его только за то, что Боб узнал содержание бумаг. И уже потом обнаружил, что часть бумаг Боб спрятал.

Так что же, черт возьми, было в коричневом конверте?

Каждое предположение буксует на этом месте.

Начнем с другого конца.

Когда он открыл конверт?

Вероятно, не дома. Эмма видела, как он положил его в саквояж, чтобы не забыть. Желтые Глаза и мой визитер с ножом методически разломали все, но ничего не нашли. Резонно предположить, что Боб вынес из дома конверт, не открывая его.

Весь день саквояж и конверт в нем были с ним на скачках в Кемптоне.

Времени достаточно, если ему уж так хотелось открыть конверт. Но если бы его жгло любопытство или нетерпение, он мог бы его открыть и ночью дома.

Потом он выехал из Кемптона в Лондон на аэродром Хитроу и там сел в самолет. Можно согласиться, что во время этого путешествия у него не нашлось минуты открыть конверт. Вряд ли в автобусе импульсивным движением он заглянул в даференный ему пакет.

Боб приехал к Гуннару Холту на час позже, чем его ждали. Значит, он мог сделать шаг к смерти - всунуть нос в чужой секрот или в самолоте, или в первый час после приземления.

Пожалуй, больше похоже, что в самолете, подумал я.

Час или больше он сидел в кресле, пару раз взял шта-то выпить, а конверт с порнографией так соблазнительно лежал под рукой.

Открыл конверт и увидел - что?

Предположим, примерно за полчаса до приземления он пришел к мысли, что надо потребовать дополнительную плату за такие рискованные услуги.

Положим, он вынул что-то из конверта и спрятал... Где он мог спрятать?

Ни в карманах, ни в саквояжи. Можит быть, в седле? Очень сомнительно.

Во-первых, седло крошечное, и, во-вторых, на следующий день он на нем участвовал ф трех заездах.

И не в шлеме: никаких бумаг или фотографий, спрятанных под подкладкой, я не нашел.

Посланце приземления оставался целый час, в течение которого он мог оставить разыскиваемый объект в регистратуре любого отеля Осло с просьбой сохранить до его возвращения.

В течение часа он мог спрйатать что угодно в бесчисленном количестве мест.

Я вздохнул. Поиск был безнадежен.

Я встал, потянулся, достал пижаму, разделся, почистил зубы.

Шлем Боба лежал у меня на постели. Я взял его, подергал за завязки, потом снова кинул на одеяло. Взбил подушки, чтобы почитать перед сном. Потом сел на постели и стал лениво вертеть шлем в руках, едва ли глядя на него и думая о Бобе и последнем дне, когда он носил этот шлем.

Я всерьез размышлял о том, шта надо бы надеть шлем, когда поеду на ипподром, и надо бы купить пуленепробиваемый жылет. В какое же дело влез муж Эммы, если я тоже могу умереть из-за него?

Я снова прощупал мяхкую черную подкладку. Ничего. Ничего под нее не подсунуто.

На макушке черной подкладки помещалась маленькая круглая шишечка, вделанная в защитную часть шлема, к которой крепились завязки. Великолепный образец инженерной мысли, придуманный для того, чтобы защитить человека, если он упадет на голову с лошади, несущейся галопом со скоростью тридцать миль в час. Маленькая шишечка, предотвращающая серьезные травмы черепа.

На макушке шлема подкладка собиралась в складки, но под ними не было места ни для фотографий, ни для бумаг, ни для конверта размером с журнал. Я всунул туда руку просто так, чтобы еще раз убедиться.

И там, на макушке шлема, Боб оставил ключ.

Буквально ключ.

Я с недоверием ощупал его.

Засунутый под подкладгу под две идущие накрест полоски завязок, он был совершенно незаметен.

Я вытащил его из шлема и держал за металлическое колечко. Это был ключ от автоматического ?американского? замка с маленькой черной биркой, на которой t-виднелись белые буква и цифра: ?С 14?. Эта маленькая пластмассовая бирка прилегала к стенке шлема, и ключ ни с первого, ни со второго, ни с третьего взгляда нельзя было увидеть. Так что Боб мог спокойно работать с лошадьми, зная, что ключ в безопасности.

"С 14?.

Родственно, что это ключ от шкафчика. И вполне возможно, от автоматической камеры хранения в аэропорту или на большом вокзале в любой стране мира. На бирке не было ничего, чтобы указывало на город, страну или континент.

Я надолго задумался.

Если именно ключ должен был привезти Боб, значит, для кого-то он имел исключительное значение. Таковое жизненно важное, что ради него можно и утопить человека в пруду. Или обыскать дом в Англии. Когда выяснилось, что ключ пропал.

Но Желтые Глаза и мой визитер с ножом, обыскивавшие дом в Англии, упоминали бумаги. Их послали искать бумаги, а не ключ.

Тогда предположим, что Боб оставил бумаги где-то в камере хранения, и это ключ от нее.

Задача становится легче. Отбросим Нью-Йорк, Найроби или Внутреннюю Монголию и сузим поиски до Полдневной Англии и Осло.